Ярило – бог Солнца в славянской мифологии, которого некоторые исследователи относят исключительно к ритуальным персонажам. Он ярый и буйный бог возрождающегося весеннего солнца и плодородия, которое с ним неразрывно связано. Из этого следует множество обрядов, в которых принимало участие чучело или кукла Ярилы. Славянский бог Солнца Ярило в виде куклы принимался в начале весны, ему пели песни, справляли празднования, на которых среди молодых жителей села выбирали Ярилу и Ярилиху. Но с окончанием его времени правления, куклу отпевали и хоронили в гробу в чистом поле. Этот ритуал похож на сжигание Масленицы для прихода весны, то же делали с куклой Ярилы, чтобы в следующем году он вновь мог взойти и прийти на землю.

Как правило, Ярилу представляли в образе молодого юноши привлекательной внешности. У него были светлые или слегка рыжие волосы, голубые и очень светлые глаза, ясный взгляд, могучая грудь и огненный плащ за плечами. Ярило сидел на огненном коне – коне-солнце. Немало девушек и женщин влюбил в себя этот красавиц, и каждой из них был готов ответить взаимностью. Ярило является древним богом весны и весеннего солнца, поэтому бог Солнца в славянских мифах умирает и вновь возрождается с каждой весной. Его считали богом плодородия и размножения, соответственно, и физической любви между мужчиной и женщиной. Поэтому неудивительно, что во многих местностях куклу Ярилы изображали с большим напряженным фаллосом – символом плодородия. В каком-то смысле его можно назвать богом любви у древних славян. Считается, что от ритуального персонажа произошла эволюция образа Ярилы до божества.

Мифы о Яриле были распространены по всей территории обитания восточных и западных славян. В мифах Ярило влюбляется во многих богинь, а также земных женщин. в некоторых из его уст можно услышать даже такое заявление, что он любит сразу всех представительниц женского пола на земле, и саму Землю в том числе. Главным и пересекающимся для всех мифом является миф о создании жизни на земле. В нем говорится, что когда-то давным-давно под темными покрывалами Хаоса и Космоса спала Земля-Матушка, и спала она беспробудным сном. Но вот, пришел Ярило на Землю и стал ее пробуждать своими поцелуями страстными. Поцелуи несли в себе солнечный свет и тепло, от которого стала пробуждаться Земля.

На месте каждого поцелуя рождались на Земле цветы, луга, поля, леса – дети, зачатые Ярилой. И все не унимался молодой бог весеннего солнца, продолжая осыпать поцелуями Землю-Матушку. И рождались на ней реки и озера, моря и океаны. Земля нагревалась и разгорячилась так, что родила от Ярилы животных и птиц, насекомых и рыб, которые расселились по всей ее поверхности. Все они дети Ярилы. Но тут пришел черед особых поцелуев и особенной страсти, от которой родился человек на Земле. И стал он любимцем богов, после чего вселили в него искру разума – искру от мирового священного огня. С тех пор каждый человек должен чтить матушку свою Землю, а также бога весеннего солнца Ярилу, без которого не произошло бы чудесного зачатия.

Идет удалый бог, Ярило-молодец

И снежный саван рвет по всей Руси широкой!

Идет могучий бог, враг смерти тусклоокой,

Ярило, жизни царь и властелин сердец!

Из мака алого сплетен его венец,

В руках — зеленой ржи трепещет сноп высокий;

Глаза, как жар, горят, румянцем пышут щеки...

Идет веселый бог, цветов и жатв отец!

Везде вокруг него деревья зеленеют,

Пред ним бегут, шумят и пенятся ручьи,

Ихором вслед за ним рокочут соловьи.

Идет он, светлый бог! — И села хорошеют!

И весь лазурный день —лишь смехда песни там.

А темной ноченькой уста все льнут к устам!

П. Бутурлин

Среди божеств, покровительствующих плодородию, самым поздним принято считать Ярилу, ибо связанные с ним обряды (ежегодные "проводы Ярилы) дожили до XIX в., тогда как имя Рода почти забылось к XVI-XVII вв., а от культа Велеса уцелел лишь уже описанный обычай оставлять на поле последнюю полосу колосьев.

Культ Ярилы олицетворяет идею весеннего плодородия, весенней "ярой" плодоносящей силы. Имя Ярилы происходит от корня "яр", представляя ярь (сок, растительная сила почвы) как высшее проявление производительных сил, обеспечивающих максимум плодородия, прибытка, урожая. Русское слово "ярый" означает "сердитый", "горячий", "огненный". О сильном огне также говорят "яркий". Корень "яр" вошел в собственные имена: Ярополк, Яромир, Ярослав. Яриле приписывался яростный, буйный мужской характер.

В "Слове о полку Игореве" "яр" и "тур" соединены в одно слово: Яр-Тур, а также в близкое к нему слово Буй-Тур, как бы усиливающее значение "яровитости", "ярости„ Тур - воплощение плодовитости, безудержных природных животворящих начал, обеспечивающих обилие, богатство и могущество. К сожалению, последний дикий тур давно убит, до наших времен дожили лишь приручение потомки туров — домашние быки и коровы. Туры отличались от них своими огромными размерами — бык достигал в холке почти двух метров — и цветом: они были черными, с белой полосой вдоль хребта, а коровы-"турицы" — гнедыми (темно-рыжими с черными хвостами). Тур отличался большой агрессивностью, хищные звери были бессильны против этого животного. У людей охота на тура считалась великим подвигом. Турьи рога были обязательной принадлежностью божеств изобилия ("рог изобилия").

Ярила олицетворял мужскую оплодотворяющую силу, поэтому весенние празднества в его честь приобретали за-клинательный смысл, а широко распространенные "проводы Ярилы" в дни летнего солнцестояния отражали полное отмирание старого зерна-семени, посаженного в землю весной, и вызревание новых зерен в колосьях. Ярило-зародитель вдохнул жизненную силу в зерно и теперь передает власть Живе-охранительнице — богине жизни, чтобы она, спокойно и деловито, позаботилась о новом урожае.

От Ярилы зависели и дожди, и ясная погода, и урожай нив, счастье и благосостояние смертных. Дождь поэтому величался крестьянами кормильцем, и при накрапывании первого весеннего дождя к нему обращались так:

Поливай, дождь! На бабину рожь, Па дедову пшеницу, На девкин лен Поливай ведром. Дождь, дождь! припусти, Посильней, поскорей, Нас, ребят, обогрей.

Интересно описание ритуала, относящееся к Белоруссии

конца первой половины XIX в. Центральный фигурой выступал Ярило. Его изображала женщина, наряженная мо

лодым красивым босоногим мужчиной в белой рубахе. В правой руке она держала человеческую голову, в левой -ржаные колосья, голову ее украшал венок из полевых цветов. Девушку, изображавшую Ярилу, сажали на белого коня, привязанного к столбу. Вокруг нее девицы в венках водили хоровод и пели песни. Сохранилось начало одной из них:

"Волочилося Ярило по всему свету, полю Жито родил, людям детей плодил. А где он ногою, там Жито копною, а куда он взглянет, там колос зацветает".

В других источниках также описывается празднество, посвященное Яриле. Оно отмечалось на Руси ежегодно 4 июня вплоть до XIX в. Церковь заменила языческий устойчивый календарь на подвижный пасхальный и отменила праздники, попадающие на Петровский пост (от 16 до 29 июня). Чествование Ярилы совпало с переходящим праздником Троицы, либо устанавливалось на следующий день после нее, либо вообще в конце июня. В христианской мифологии Ярило связывался со святым Юрием (Георгием), но полного слияния этих образов не произошло.

Сохранились воспоминания, как в Воронеже, на площади за старыми воротами, куда сходились городские и окрестные сельские жители на ярмарку, затевались игры, пляски, угощение, кулачные бои. Празднеством руководил "юноша в бумажном колпаке, украшенном бубенцами, лентами и цветами, с набеленным и нарумяненным лицом, изображавший собой Ярило". В старину люди с нетерпением ожидали это торжество, надевали свои лучшие одежды и с неистовым весельем предавались праздничным игрищам. Гуляния с песнями и плясками продолжались иногда всю ночь вокруг костров, горевших на возвышенном месте. В некоторых местах эти гуляния называли ярил ками (ярильным днем). Молодые девушки приходили на празднество "поневеститься". Гуляния сопровождались ве-селиьем, хороводами, поцелуями через венок из свежих цветов и трав.

Обычно праздник проводился на холме - на особом месте называемом "Ярилина плешь". Кукла Ярилы, обычно

изображавшая старика, хоронилась весело, со смехом, с непристойными шутками и притворным плачем. Кое-где фигуры Ярилы и Ярилихи изготовляли из глины, потом фигуры разбивались и сбрасывались в воду. Проводы Ярилы являлись одновременно проводами весны — так же, как и в праздниках Костромы, Костробуньки, Купалы.

Давным-давно их делали не для продажи, а для себя – как обереги, как ритуальные и обрядовые символы. Верили, что куклы способны защитить, отвести беду, вылечить болезни, избавить от бессонницы, поспособствовать урожаю, привлечь в дом счастье, богатство, лад и прочее.

Многие древние народы, чтобы умилостивить богов, приносили им в жертву людей. Был такой обычай и у наших предков — древних славян. В жертву богине плодородия они приносили женщин. Но однажды кому-то пришло в голову отдать богам вместо живой женщины куклу. Взяли берёзовое полено, нарядили в сарафан и цветастый платочек — чем не девушка с беленьким личиком? И боги не отказались от этой игрушки!

Так кукла спасла человека. А отголоски мрачных обычаев сохранились в сказках, где от чудовища откупаются прекрасными девушками.

Эту первую славянскую куклу-игрушку для богов назвали Коллодией. Появились и другие куклы-чучела, которых жертвовали разным богам. У каждой было имя: Морена, Купава, Кострома, Русалка, Ярило, Горгон, Кострубонько… Обряды жертвоприношения к этому времени превратились в настоящие праздники. Нарядных кукол, обычно сплетённых из соломы, с песнями носили на руках, вокруг них водили хороводы, затевали игры, а после «отдавали» богам — сжигали, кидали в реку или рвали и разбрасывали по полю. А взамен просили хороших урожаев, тёплого лета, счастливой любви…

Некоторые из этих обычаев сохранились до сих пор. Кому не приходилось с песнями и играми сжигать чучело зимы — Дуню-Масленицу, а после лакомиться блинами — символами солнца?

Мистический обряд стал весёлой игрой, а кукла-полено и соломенное чучело — заменой жертв богам и у других народов.

Кукол мастерили (сматывали, скручивали, сворачивали) неспешно, обстоятельно. С надеждой и, главное, с большой любовью. А потому в процессе изготовления не использовали ни ножниц, ни иголок (ну кто же станет резать и колоть будущего хранителя и защитника?).

Нити рвали руками, так же поступали и с тканью – лоскутами ношеной одежды или бывшего в использовании постельного белья. И обязательно использовали ткань природную (натуральную) и «счастливую», ту, что носили в хороший жизненный период, не омраченный ни бедами, ни стрессами.

Детали кукол не сшивали, а связывали между собой, приматывали друг к дружке. В некоторых случаях навивали нити «по солнышку», т. е. с востока на запад, в других – по особой схеме, избегая повторных витков. При этом формулировали желания, напевали, приговаривали или читали молитвы (и только в редких специальных случаях хранили полное безмолвие).

Отсюда и положительная энергетика, которую мы, глядя на результат, неосознанно чувствуем даже сегодня. Отсюда ощущение уюта, спокойствия и тепла.

Специалисты называю этот эффект симпатической магией, т.е. способностью вещей воздействовать друг на друга на расстоянии, передавая импульсы посредством чего-то весьма похожего на эфир. Кто его знает, может ли на самом деле материализоваться тайная волшебная симпатия и связывать изготовителя с обрядово-обережной куколкой? Но что-то символическое (вернее, архетипическое) в подобном колдовском процессе определенно есть.

Примечательно, что в большинстве случаев кукол оставляли безликими – даже приблизительно не намечали ни глаз, ни ртов, ни носов. И это подчеркивало неодушевленность предмета. Согласно поверью, безликая кукла не сможет стать чьим-либо двойником и, следовательно, никогда не причинит вред человеку. Ни намеренно, ни случайно. Единственное, чем допускалось отмечать кукольные лица – это крест (древний могущественный солнечный знак). В некоторых случаях именно он придавал текстильной или соломенной фигурке магический статус оберега.

Делали кукол, в основном, женщины – хранительницы родовых традиций еще со времен эпохи матриархата. Кроме того, многие обрядово-обережные фигурки столь миниатюрны (не больше мизинца), что справиться с ювелирной работой способны лишь проворные женские пальчики. Плюс, прекрасная половина человечества всегда отличалась особым созидательным даром, который в те далекие времена особенно ярко проявлялся в быту. К тому же, как по сей день утверждают поэты, каждая женщина – чуть-чуть колдунья.

Колдовской подход проявлялся и в запретах на изготовление обрядово-обережных кукол. К примеру, их нельзя было делать в «плохое» для любого рукоделия время. Не только в праздничные и выходные дни, но также ночью, плюс – по средам и пятницам. Считалось, что в это время с текстилем (нитками, пряжей, холстами) «работают» духи и нечистая сила (в частности, кикиморы и русалки).

Зато, занятие рукоделием в «хорошее» время (особенно в зимний сезон) приветствовались и нередко проводились мастерицами массово, в форме девичьих посиделок с длинными разговорами, шутками и песнями. Помните пушкинское: «Три девицы под окном…»?

Еще одна интересная особенность – изготовление обрядово-обережных кукол в один прием, не откладывая начатый процесс ни «на завтра», ни «на потом». Причиной тому старинная примета: дело, сделанное во второй раз, перечеркивает то, что было сделано в первый. Поэтому наши с вами пра-пра-…-бабули не мели избу в две метлы, не ставили хлеб в печь два раза и считали, что нечисть можно убить исключительно с одного удара (прихлопнешь второй раз – оживет и ускачет, зараза).

Классифицировать кукол можно по технологиям изготовления (мотанки-закрутки, кувадки, из тканевых квадратов и т. д.). Можно по обрядам (для семейно-бытовых, календарных, прочих). Но лучше пользоваться методом группировки по функциям или, если хотите, по магической кукольной силе. Так гораздо романтичнее. Можно даже сказала – сказочней.

Специалисты выделяют четыре основных функции: продуцирующую, защитную, очистительную и замещающую. Кукол в каждой функциональной группе очень много, так что рассмотрим только некоторых, самых интересных «представителей».

Куклы, наделенные продуцирующей магией

Десятиручка (еще ее называют Многоручкой), помогает своему обладателю справляться с большими объемами любой работы. Таких куколок в качестве свадебного подарка подружки преподносили невестам, чтобы у молодых хозяюшек спорились дела.

Крупеничка (еще одно название – Зернушка, Зерновушка) – в ее матерчатое тельце насыпали зерно после уборочной страды, а затем пузатую куколку устанавливали на амбарных сундуках, чтобы урожай будущий был еще богаче.

Куклу-Кубышку с копеечкой в объемистом тельце-мешочке дарили на Рождество. Считалось, что она притягивает в дом богатство. В Кубышку складывали не только деньги, но и набивали ее душистыми травами. Помнешь-потрогаешь такую кукольную толстушку-травницу, и разольется по избе лесной-полевой аромат.

Кукол-Капусток мастерили барышни на выданье и выставляли в окнах, сигнализируя о готовности к браку – мол, пора засылать сватов. Плюс, Капусткам полагалось притягивать к дому самых завидных женихов.

День и Ночь – связанные одной веревочкой две куколки разных цветов (черная и белая, позже – синяя и белая), подвешивались к потолку. Они упорядочивали семейную жизнь и, заодно, внутренний мир своих обладателей.

Куклы, способные защищать

Наверное, самые известный оберег – это Сестры Трясовицы , тринадцать куколок-Лиходеек (Лихоманок). Их ровной связкой вешали на стену или устанавливали шеренгой на печной тубе. Куклы олицетворяли собой иродовых дочерей, духов болезней в образе женщин с разными именами (один из множества существующих вариантов: Трясея, Отпея, Глазея, Аввареуша, Пухлея, Желтея, Старея, Каркуша, Немея, Авея, Глухея, Храпуша и старшая сестра Кумоха).

Считалось, что, узрев в доме своего мини-двойника, незваная болезнь вселится в куклу, а не в человека.

Кувадка (или Куватка) – одна из самых простых обережных куколок. Ее делали накануне рождения ребенка (за две недели максимум) и вывешивали в избе, чтобы отвлекать внимание злых духов от роженицы и младенца.

Позже кукол стали укладывать в колыбельки. Кувадки и защищали новорожденных, и служили им первыми игрушками.

Вепсская кукла (Кормилка) – образ замужней женщины, символ благочестия и достатка.

Этой куколке приделывали объемную тряпичную грудь – чтобы дети были всегда сытыми и здоровыми. Она «согревала» местечко в колыбельке до рождения ребенка. После рождения – висела над изголовьем, как оберег от порчи и сглаза. Когда малыш подрастал, с этой куколкой ему позволяли играть.

Берегиня с широко раскинутыми руками-крыльями также подвешивалась в изголовье кровати (или же помещалась где-то в избе, выше уровня человеческих голов). Защищала, берегла семью от ссор, болезней и невзгод.

Кукла Бессонница предназначалась для детей, страдающих расстройствами сна, ее укладывали в кроватку неспящего ребенка.

При изготовлении обязательным считался приговор: «Сонница-бессонница, не играй с моим дитятком, а играй с этой куколкой» (возможны, конечно, варианты). Интересно, что тряпичную головку Бессонницы часто набивали душистыми успокоительными травками.

Куклы, обладающие очистительной силой

Куколка Очистительная (Метлушка) помогала избавляться от «плохой» энергетики в доме. Например, после семейной ссоры женщина распахивала окна, двери, брала в руки куклу и, используя ее как символический веник, выметала весь негатив прочь из избы.

Новости Выставки Программы Экскурсионные туры Афиша

Новости

Мастер классы по изготовлению традиционных народных кукол

Музей "Археология Симбирского края" приглашает ульяновцев и гостей города на мастер-классы по изготовления традиционных народных кукол.

Участники мастер-класса познакомятся на музейной выставке с народными (обереговыми, обрядовыми, игровыми) куклами, научатся делать куклу «Ярило» своими руками. Кукла Ярило - это символическое изображение бога солнца Ярилы. Делали такую куклу на Ярилин день, 1 марта, который до 1492 года считался началом нового года. Ярило был не только богом солнца, но и богом плодородия, поэтому беременные женщины в этот день старались погреться на солнышке и набраться сил для вынашивания ребенка. Куклу делали из ярких тканей и хранили весь год, считая её оберегом.

Участники познакомятся на музейной выставке с народными (обереговыми, обрядовыми, игровыми) куклами, научатся делать куклу «Птица-радость» своими руками. 9 марта по народному календарю считается днем, когда птицы обретают гнезда, то есть начинают их строить, а люди помогают им в этом – поправляют старые скворечники, сооружают новые. Раньше 9 марта отмечали Иванов день. По случаю, женщины делали куклу «Птица-радость», которая является куклой весеннего обряда закликания весны, помогает женщинам почувствовать свою привлекательность.

Данный мастер-класс посвящён народному празднику Сороки, который отмечают 22 марта. В этот день хозяйки выпекали птиц из теста (обычно 40 штук), печенье раздавали ребятне, приговаривая: «Жаворонки прилетели, на головку детям сели». Дети залезали на крыши, привязывали птичек к шестам и зазывали птиц скорей прилететь и с собой весну принести. Также считали, что в этот день зима кончается, весна начинается, день с ночью меряется – равняется. В этот день женщины и дети делали различные куклы – обереги. Одной из таких кукол является кукла «День-ночь», которая охраняет жилище и его домочадцев, символизирует сутки, помогает при переходе на летнее время. Участники мастер-класса научатся делать куклу «День-ночь» своими руками, также познакомятся с народными (обереговыми, обрядовыми, игровыми) куклами на музейной выставке.

Раньше у славянских народов существовало много различных обычаев, обрядов, дней памяти святых. Таким был и Александров день (28 марта), названный в честь двух святых Александров. В этот день ждали прилета первых чаек – это предвещало вешнее тепло и начало ледохода. Кроме того, этот день назывался Лесным ухоженьем: полагалось с большим уважением отзываться о лесе, который во многом был кормильцем крестьян. Конечно, славяне верили в духов: дома обитал Домовой, в болоте – Кикимора, а хозяином леса считали Лешего. Кукла «Леший» – это обереговая кукла, помогающая выбраться из леса, собрать много ягод и грибов. Куклу просили о помощи и охотники, и пастухи, заключая с Лешим своеобразный договор. Кукла «Леший» служила своего рода сопровождающим для человека, оказавшегося в лесу – хозяин леса должен был принять ее за покровителя этого человека и уже не вредить ему, чтобы не обидеть «соседа» и «родственника». Участники мастер-класса научатся делать куклу «Леший» своими руками, также познакомятся с народными (обереговыми, обрядовыми, игровыми) куклами на музейной выставке.

На праздник Алексея Теплого (30 марта) люди собирали березовый сок и пили его всей семьей. Популярен был медово-березовый взвар. Собирали в этот день и березовые почки, настаивали их на вине или на масле, получая, таким образом, лечебный бальзам. Березы на Руси всегда были любимы. Существует даже легенда о возникновении этих деревьев: однажды Солнце увидело русалок на берегу реки и влюбилось. Не пускало Солнце красавиц в речную прохладу, а Матушка-река, чтобы спасти своих дочек от палящего Солнца, превратила их в березки. Но на их телах навсегда остались черные ожоги от поцелуев Солнца. Девушки в этот день собирались все вместе и гадали. А для гаданий они делали куклу «Березка», которая символизирует красоту и молодость. Участники мастер-класса научатся делать куклу «Березка» своими руками, также познакомятся с народными (обереговыми, обрядовыми, игровыми) куклами на музейной выставке.

Ждём Вас по адресу: ул. Льва Толстого, д. 67, музей «Археология Симбирского края».

Телефон для справок: 41 – 71 – 11

Стоимость занятия: детский – 40 руб. студенческий – 50 руб. взрослый – 60 руб.

В ремя проведения обряда в разных селах различалось, однако всегда соотносилось с Троицей. По-разному называется и время суток, на которое приходились «похороны». Если в обряде участвовали преимущественно взрослые, то он проходил вечером, а дети собирались днем.

Участниками обряда могли быть люди любой половозрастной группы: женщины, мужики, в том числе и люди пожилого возраста, молодежь и дети. В один день «похороны Шута» могли проводить дважды: днем участниками обряда были дети, а вечером - взрослые. «Похороны Шута» могли устраивать одновременно на нескольких улицах.

Среди взрослых участников обряда всегда были ряженые: женщины надевали старинные сарафаны, накидывали на себя столешники, могли использовать мужскую одежду.

Центральный персонаж обряда обычно назывался Шутом . Однако, несмотря на общность наименования, способы его создания и обряжения были многовариативны. Самым распространенным было изготовление антропоморфного чучела из соломы. Делали такого Шута чаще всего из снопа, придавая ему форму человека, и наряжали чаще всего в старую и рваную мужскую одежду - брюки, малахай (зимняя шапка-ушанка). Но иногда могли использовать и женскую одежду - надевать юбку, кофту, повязывать на голову платок.

В других случаях Шут также имел антропоморфный вид, но изготавливался не из снопа, а из двух крестообразно связанных палок, на которые потом также надевалась старая одежда.

Наряжали чучело (или пужалу ) заранее, накануне праздника или непосредственно перед обрядовыми действиями. Дети делали Шута в бане и на ночь оставляли его в предбаннике. Взрослые наряжали его утром прямо на улице и там же остав-ляли до вечера. В этом случае никто к нему не подходил, даже маленькие ребятишки.

Известны и другие места, где наряжали куклу: в селе Ждамирово - в поле; в селе Саре - на берегу реки Суры. Когда Шута наряжали в поле, важной деталью его костюма были цветы.

Другая форма создания шута - обряжение в соответствующий наряд человека. В таких случаях шутом могли быть не только взрослые, но и дети - мальчик или девочка. Процессия, сопровождающая такого Шута, отличается от участников обряда, следующих за Шутом-куклой, отсутствием ряженых.

Если шута изображал наряженный мужчина, его несли на носилках в сторону кладбища. У входа с него стаскивали лохмотья, обливали во-дой. Затем процессия возвращалась в село. Иногда шут во время таких похорон вскакивал с носилок и убегал, что вызывало смех окружающих. Участники похоронной процессии, если им надоедало носить шута, бросали его на землю; он вставал и дальше шел вместе с процессией. Во время прохода по селу и за селом те, кто хоронил шута, плакали «по-настоящему». Могли также кричать, исполнять песни с обсценной лексикой, приплясывать.

Направление движения зависело от того места, где шута это происходило. Если наряжали на улице, то шута носили по селу. Шла достаточно большая толпа, играла гармошка. Потом выносили чучело за село и там сжигали. Когда шута делали на берегу реки, с ним ходили вдоль по тече-нию. В селе Сара для чучела сооружали носилки. В селе Ждамирово, где участники обряда делали чучело в поле, украшая его цветами, шута вносили в село, а затем направлялись к реке.

В селе Ждамирово дети с чучелом в руках выходили за село, в луга или на холмы, окружающие село, и там разрывали шута на части. Это действие называлось - хоронить шута.

Проходя по селу, дети кричали: «Идём шута хоронить / Во большой чугун звонить!» А после похорон, также кричали, плакали: «Схоронили шута навсегда, да налётова ещё до году!» После похорон шута дети приходили домой и в бане устраивали по-минальную трапезу, чаще всего из яичницы. Взрослые таких поминок не устраивали.

В 50-е годах ХХ века дети сжигали чучело за пределами села. Но прежде чем сжечь солому, они снимали с шута одежду и надевали ее на одну из девочек. Она потом всю дорогу до села бегала за ними, пытаясь поймать, а остальные прятались, кричали, визжали до самого села. Если девочка, наряженная в одежду шута, ловила кого-нибудь, то могла побить или защекотать.

Участие детей в обряде осознавалось не только как желательное, но и как необходимое. Родители не только не запрещали ходить с шутом, но и помогали детям: показывали, как надо нарядить чучело, давали яйца для общей трапезы или сами готовили яичницу в бане. Детям передавалось серьезное отношение взрослых к обряду.

Вынос чучела за пределы села сопровождался пением припевок. Местные жители называют их прибаутками или частушками . Стихотворный размер, рифмы и плясовой напев действительно сближают эти песенки с частушками.

Шутушка (вар.: чучало), упокой,
Умер да спокаялся,
Человек-от был какой,
В баньке не попарился

В других случаях песенные формулы припевок объединяются с мотивами потешек, определяющих их плясовой ритм.

Пошли шута хоронить,
Загорелся козий дом,
В большой колокол звонить,
Шута вытащили,
Дон-дон, далидон,
Дон-дон, далидон...

Другие формулы имитируют интонацию похоронного плача:

Вот умер, милый умер,
Зароем - ни встанет,
Зароем - больше тебя не увидим,
Больше ты ни придёшь к нам.

Милый шутик умер,
Что ты скоро умер,
Ни похворал, ничёо...
Вот таки-и...
Милый шутик,
Что ты так рано умер,
Пожил бы ишшо маненичка,
Что ты меня бро-осил?«

В селе Сара точно не помнят слов, с которыми пускали шута по воде, но воспроизводят их приблизительное значение. «Плыви, куколка, плыви, возврашшайся со шастаем».

Представители старшего поколения еще помнят, что цель этого действа - «чтоб урожай был хороший». Удаление за пределы села чучела из остатков прошлогодней растительности должно было стимулировать новый обильный урожай. Это подчеркивала солома, из которой делали куклу, припевки, которые исполняли: «Шутушка, упокой, человек-то был какой, и с руками, и с ногами, и с пшеничной головой».

Аналогичный обряд в деревне Бахметьевка (в наст. время часть село Новосурск) назывался «Андрюшу хоронить» . Андрюша здесь - имя антропоморфного персонажа, который представлял собой соломенную куклу, по величине равную взрослому мужчине. Обрядовые похороны были приурочены к проводам весны , проходившим через неделю после Троицы. Андрюша изготавливался из снопа, на который надевали брюки, рубашку, на голову обязательно водружали шапку-ушанку, а на нее надевали венок из березовой ветки. Перед тем как отправиться к реке Суре, процессия сначала с песнями и пляской проносила Андрюшу по улицам села. Пели, как подчеркивали информанты, кто как сумеет, но - про весну. Исполняли и частушки с обсценной лексикой.

Жители, сопровождавшие Андрюшу, могли наряжаться в лохмотья или оставаться в обычной одежде. Над наряженными озоровали - старались окончательно порвать на них одежду.

Андрюшу приносили на берег реки Суры и там сжигали, при этом парни могли прыгать через огонь, а на кострище потом плясали.

Во время экспедиции по Инзенскому району в 2002 году по просьбе фольклористов местные жители показали частичную реконструкцию обряда. Обычно куклу делали несколько женщин. Кто-то скручивал солому для туловища и головы куклы, кто-то приносил старую мужскую одежду. Кроме брюк и рубашки Андрюше подыскивали малахай или кепку, старый галстук, на ноги надевали резиновые сапоги. Куклу брали под руки две женщины, которые водили Андрюшу по всему селу. В толпе, сопровождавшей процессию, шли ряженые. Прохожие подходили к Андрюше, высказывали восхищение его нарядом, разговаривали с ним.

Реконструкция обряда наглядно показала значимость импровизированного общения человека с куклой во время прохода процессии по селу. Из дома на улице, по которой вели Андрюшу, вышла одна из старейших жительниц села М.Н. Отряскина. Она ничуть не удивилась, увидев куклу, и есте-ственно вступила в разговор с Андрюшей. «Вот надо поглядеть бы, надо. Здравствуйте все, кого не знаю. Здравствуйте. Где он? Андрюшка-то где? Где Маня, моя товарка? Иди веди меня за руки, я погляжу-ка. Сколь ни видали! Молодиньки были. Где он, Андрюша-то?» Женщина, поддерживающая куклу, говорит от имени Андрюши: «Баба Маша, здрасьте, здрасьте». М.Н. Отряскина: «Здрасьте, здрасьте, кого не знала, не видала. Вон он как ручку даёт, праву (пожимает, улыбаясь, руку кукле). Вон ведь какой хороший. Каке сапоги-ти хороши, лаковы. Больно уж гожий, высокай какой. (Заглядывая кукле в лицо) Курит. Вон кака сигарка во рту». Женщина (от лица Андрюши): «Ну, давай, бабуля, простимся с тобой (наклоняет куклу к Отряскиной, чтобы та поцеловала ее). Ну, жить вам, поживать, добра наживать. Пейте, бабуля, чаёк, таблеточки». М.Н. Отряскина: «Ничего не помогат, Андрюшенька, милай, не помогат мне. Ничего не помогат: и ем, и пью, а еда меня ест. Годов много, восемьдесят девять, наверно, годов, ай уж все девяносто. Может, теперь Андрюшенька за меня помолится, мне получше будет». Женщина: «А може, и правда тебе нынче, Бог даст, и полегше будет. А може, нам Бог даст дожжя? (поворачивается к кукле, поднимает уши шапки-ушанки и завязывает наверху шапки). Жарко вот ему. Жарко (обращается к соседке). Да где мне его постановить-то? Я его поставлю - опять сваливатся». М.Н. Отряскина: «Ноженьки-то устали у няво, давно стоит. Вот кака старуха-то, мол, глядела, приходила на Андрюшеньку-то... У нас, бывало, провожали, народу много провожали, а теперь нихто не делат эдак-то, ни провожают».

В селе Б. Шуватово в первый вторник после Троицы вёсну провожали . Этот день в селе называли праздник Ярила по имени обрядового персонажа, похо-роны которого были главным содержанием обрядового действия.

Чучело Ярилы делалось из соломы. Ею набивали штаны, куртку, а сверху, как и в предыдущих случаях, надевали шапку. Затем куклу сажали на телегу, а рядом ставили шест с тележным колесом. В телегу, в которую впрягались молодые парни и возили Ярилу по селу, садился мужчина, который крутил колесо, потешал публику непристойными шутками и частушками. За телегой часто шли ряженые.

После того как процессия с Ярилой объезжала все село, парни, тащившие телегу, вывозили ее за околицу, где чучело стаскивали на землю, растерзывали и сжигали.