Евангелие от иоанна. Евангелие от Иоанна Евангелие от иоанна 13 14

 1 Иисус умыл ноги ученикам; «и вы должны умывать ноги друг другу». 21 Предсказание Иисуса о предательстве; Иуда вышел. 31 Новая заповедь: «да любите друг друга». Предсказание об отречении Петра.

1 Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришёл час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их.

2 И во время вечери, когда диавол уже вложил в сердце Иуде Симонову Искариоту предать Его,

3 Иисус, зная, что Отец все отдал в руки Его, и что Он от Бога исшёл и к Богу отходит,

4 встал с вечери, снял с Себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, препоясался.

5 Потом влил воды в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан.

6 Подходит к Симону Петру, и тот говорит Ему: Господи! Тебе ли умывать мои ноги?

7 Иисус сказал ему в ответ: что Я делаю, теперь ты не знаешь, а уразумеешь после .

8 Петр говорит Ему: не умоешь ног моих вовек. Иисус отвечал ему: если не умою тебя, не имеешь части со Мною .

9 Симон Петр говорит Ему: Господи! не только ноги мои, но и руки и голову.

10 Иисус говорит ему: омытому нужно только ноги умыть, потому что чист весь; и вы чисты, но не все .

11 Ибо знал Он предателя Своего, потому и сказал: не все вы чисты .

12 Когда же умыл им ноги и надел одежду Свою, то, возлегши опять, сказал им: знаете ли, что Я сделал вам?

13 Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то .

14 Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу .

15 Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам .

16 Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего, и посланник не больше пославшего его .

17 Если это знаете, блаженны вы, когда исполняете .

18 Не о всех вас говорю; Я знаю, которых избрал. Но да сбудется Писание: «ядущий со Мною хлеб поднял на Меня пяту свою» .

19 Теперь сказываю вам, прежде нежели то сбылось, дабы, когда сбудется, вы поверили, что это Я .

20 Истинно, истинно говорю вам: принимающий того, кого Я пошлю, Меня принимает; а принимающий Меня принимает Пославшего Меня .

21 Сказав это, Иисус возмутился духом, и засвидетельствовал, и сказал: истинно, истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня .

22 Тогда ученики озирались друг на друга, недоумевая, о ком Он говорит.

23 Один же из учеников Его, которого любил Иисус, возлежал у груди Иисуса.

24 Ему Симон Петр сделал знак, чтобы спросил, кто это, о котором говорит.

25 Он, припав к груди Иисуса, сказал Ему: Господи! кто это?

26 Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам . И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту.

27 И после сего куска вошёл в него сатана. Тогда Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее .

28 Но никто из возлежавших не понял, к чему Он это сказал ему.

29 А как у Иуды был ящик, то некоторые думали, что Иисус говорит ему: «купи, что нам нужно к празднику », или чтобы дал что-нибудь нищим.

30 Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь.

31 Когда он вышел, Иисус сказал: ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нём .

32 Если Бог прославился в Нём, то и Бог прославит Его в Себе, и вскоре прославит Его .

33 Дети! недолго уже быть Мне с вами. Будете искать Меня, и, как сказал Я Иудеям, что, куда Я иду, вы не можете прийти, так и вам говорю теперь .

34 Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга .

35 По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою .

36 Симон Петр сказал Ему: Господи! куда Ты идешь? Иисус отвечал ему: куда Я иду, ты не можешь теперь за Мною идти, а после пойдешь за Мною .

37 Петр сказал Ему: Господи! почему я не могу идти за Тобою теперь? я душу мою положу за Тебя.

38 Иисус отвечал ему: душу твою за Меня положишь? истинно, истинно говорю тебе: не пропоет петух, как отречешься от Меня трижды .

Нашли ошибку в тексте? Выделите её и нажмите: Ctrl + Enter

Евангелие от Иоанна, 13 глава

Господь и прежде всех веков знал час Своей смерти, а когда он настал, творит дело, полное многого человеколюбия и снисхождения и являющее великую любовь к ученикам. Ибо, намереваясь оставить их, обнаруживает к ним сильнейшую любовь. Слова: "возлюбив их, до конца возлюбил их" означают то, что Он не опустил ничего, что следовало сделать тому, кто сильно любит. Посему в заключение всего творит и это: умывает ноги ученикам, чтобы вполне выказать любовь к ним и вперед оставить им великое утешение среди бедствий, какие их постигнут, утешение в той мысли, что возлюбивший их до того, что умыл им и ноги, не оставит их и в бедствиях. "Переходом" называет смерть Христа по причине вознесения Его по воскресении. Итак, поелику Он имел перейти от мира сего, являет любовь к Своим, а Своими называет учеников по причине близости. Богу Свои и все люди по праву творчества Его, почему сказано: пришел к "Своим", и "Свои" Его не приняли (Ин.1:11). Но святые - Свои Ему потому, что близки к Нему, как и здесь Своими назвал учеников. Прибавил: "сущим в мире", потому, что есть Свои Ему и иные, например Авраам и патриархи; но они не в мире сем, потому что переселились отсюда. Сих-то Своих, сущих в мире, до конца возлюбил, то есть явил к ним совершенную любовь.

И во время вечери, когда диавол уже вложил в сердце Иуде Симонову Искариоту предать его, Иисус, зная, что Отец все отдал в руки Его и что Он от Бога исшел и к Богу отходит, встал с вечери, сиял с Себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, препоясался; потом влил воды в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан.

Евангелист, удивляясь тому, что Христос умыл ноги и тому, кто решился предать Его, говорит: "когда диавол уже вложил в сердце Иуде". Так до конца Он заботился об исправлении предателя. И слова: "во время вечери" не без цели поставлены, но чтобы показать бесчеловечие Иуды, так как и участие в вечери не переменило его. "Иисус, зная, что Отец все отдал в руки Его", то есть вручил Ему спасение верных, и нужно уже явить им все, относящееся ко спасению, между прочим, и умыть ноги ученикам, ибо этим узаконяется смиренномудрие... И иначе: зная, что Отец предал Ему все и что Он от Бога исшел и к Богу отходит, и слава Его не уменьшится, если Он умоет ноги ученикам. Ибо Он не похитил славу, чтобы бояться потери оной, и посему не браться ни за какое смиренное дело. Подобное чувство испытывают те, кои не имеют истинного благородства. Поелику они похитили себе славу, то они не желают даже наклониться, чтобы не потерять того, что не принадлежит им и что они похитили. Но Он был Царь всех и Сын Божий. Ибо это значат слова: "от Бога исшел", то есть из сущности Отца, и опять "к Богу отходит". Посему слава Его, когда Он так высок и так велик, не уменьшится, если Он умоет ноги ученикам. Примечай, прошу тебя, что если смирение есть дело того, кто от Бога исходит и к Богу отходит, то гордость, очевидно, будет делом того, кто исходит от бесов и к бесам отходит. Когда же слышишь, что "Отец предал Ему", не думай, что здесь обнаруживается бессилие Сына, но единочестие и единомыслие с Отцом. Ибо если от того, что говорится, что Отец предал Ему, Сын представляется тебе бессильным, то и Отца представляй бессильным. Ибо и Ему, как говорит апостол (1Кор.15:24), Сын предаст царство. Но этого нет; а "предание" означает, так сказать, единомыслие и содействие, и благоволение Отца. Примечай и превосходную степень смирения. Ибо не прежде вечери умывает, но когда все возлегли, один только Он встает, а прочие покоятся. Отлагает Свои одежды, научая нас делать себя беспрепятственными и легкими на служение. Опоясывается полотенцем, делая все Сам - и умовение, и отирание. Вливает воду, и это делая Сам, а не приказывая сделать другому. Все это пример и закон для нас, как мы должны служить, именно: со всем усердием, делать все сами, а не пользоваться служением других.

Господь умывает ноги у Петра не первого, хотя он и имел первенство пред учениками, но, может быть, предатель, будучи дерзок и бесстыден, возлежал выше Петра, и ему умыл Господь ноги. Откуда это видно? Из следующего. "Начал", сказано, умывать ноги ученикам и отирать, "потом" подходит к Симону Петру. Отсюда-то и видно, что Господь умыл Петра не первого. Ибо если бы Господь не умыл кого-нибудь прежде Петра, евангелист не сказал бы: подходит к Симону Петру. Из прочих учеников никто не отважился бы принять умовение прежде Петра, а предатель мог дерзнуть на это. Ибо если бы Господь начал умывать кого-нибудь из прочих учеников, то сей, кто бы он ни был, не допустил бы Господа и сказал бы то же, что и Петр: "Господи, Тебе ли умывать мои ноги?" Но этого возражения не последовало. Значит, из прочих учеников Господь умыл предателя первого, потом уже Петра. А остальные, вразумленные примером Петра, естественно, не противоречили, но приняли такую высокую честь, возданную им Господом. Вникни и в то, какую силу имеют слова апостола Петра. Ты ли умоешь ноги мои теми руками, которыми Ты очищал прокаженных, воскрешал мертвых, открывал глаза слепых? Ты ли, Который сделал это и больше сего, у меня, раба и неученого, умоешь, - и не руки, не иной какой-нибудь честнейший член, - а ноги, член последний из всех, считаемый особенно грязным и бесчестным? Что же Господь? Он говорит: что Я делаю, теперь ты не знаешь того; дело Мое заключает в себе глубокое смирение, которому Я и вас учу. Однако же после того, как ты именем Моим будешь изгонять бесов, когда увидишь Мое вознесение на небо, когда от Духа Святаго узнаешь, что Я восседаю одесную Отца, тогда ты поймешь, что Тот, Кто смирился до того, что умыл ноги твои, Тот Самый дает тебе такую силу над бесами и вознесся, и прославился с Отцом, нисколько не унизившись от смирения. А потому и сам ты внедри в себя смирение, которое не унижает, а более возвышает.

Петр глубоко уважает своего Учителя, посему и благоговеет пред Ним, и не принимает от Него служения. Хотя при ином случае Петр получил упрек от Господа (Мф.16:22) и во избежание того упрека должен был бы теперь принять умовение от Господа, однако же поелику совершаемое теперь Христом дело очень важно, Петр противится, а не помышляет, что Господь, быть может, сделает ему опять выговор еще более строгий, как непокорному. Что же Христос? Он не говорит Петру: Я учу тебя смирению и для того умываю ноги твои. Ибо Петр сказал бы Ему, даже с клятвою, что я и без умовения ног буду иметь смирение. Что же говорит ему Господь? Что, по ведению Господа, могло особенно затронуть сердце Петра, то Он и поставляет ему на вид, как бы некоторую угрозу. "Если, - говорит, - Я не умою тебя, ты не имеешь части со Мною". Так как Петр более всех прочих учеников желал быть вместе с Христом, почему и спрашивал Его, куда Он идет, и по любви обещался положить за Него душу свою (Ин.13:36 -37), то настоящею угрозою Господь потрясает душу его. "Если, - говорит, - Я не умою тебя, ты не имеешь части со Мною". Петр, услышав такую страшную угрозу, насколько был тверд в сопротивлении, настолько же, и еще более, силен в изъявлении согласия; ибо дает и голову свою на умовение. В том и другом случае он руководится любовью: сопротивляется умовению потому, что очень почитает Господа; соглашается потому, что не хочет разлучиться с Ним. А я прошу тебя: когда увидишь, что кто-нибудь сильно настаивает на своем по неразумению и с клятвою обещает: "не буду делать того-то", потом из уважения к клятве пребывает в том, чего не обсудил хорошо и из-за этого терпит вред по душе или по телу, - то пользуйся благоприлично примером апостола Петра, который настаивал на своем, но, когда увидел, что его настойчивость может разлучить его со Христом, отстал от нее.

Господь, получив повод, обличает предателя, что он имеет нечистую мысль, нуждается в омовении от лукавства и перемене своего намерения. Вы, говорит, будучи омыты, не нуждаетесь еще в другом омовении, а один - нечист и нуждается в омовении. - Многие спрашивают: почему Господь сказал апостолам: "вы чисты", когда они еще не были освобождены от грехов, не получили Духа, так как грех еще царствовал, клятва еще сохраняла свою силу, ибо Агнец, вземлющий грех мира, не был еще заклан, Искупитель наш от проклятия не был еще повешен на древе? В каком же смысле апостолы были чисты? Можно сказать, что хотя они совершенно и не были освобождены от грехов, но они чисты чрез слово, которое проповедовал им Господь (Ин.15:3), чисты, по крайней мере, в том отношении, что уже приняли Свет, уже освободились от иудейского заблуждения. Ибо слушай, как Исаия научает нас омываться: "омойтесь и очиститесь, удалите лукавствие от душ ваших" (Ис.1:16). Посему и учеников Своих Господь справедливо называет омытыми и чистыми; ибо они пребывали со Христом со всяким незлобием и простотою, - Под вечерию некоторые разумели познание таинства Христова в конце веков, которому Иисус научает учеников Своих, для чего умывает и ноги их, не потому, что они грязны, но для того, чтобы приготовить их к благовествованию, по изречению Исаии: "как прекрасны ноги благовествующих мир!" (Ис.52:7), Итак, говорит, вы, что касается до вас самих, чисты, но вы должны быть посланы и для очищения других, что и выражается умовением ног ваших. Итак, умовение дает нам мысль не об очищении апостолов от грехов, ибо они, по свидетельству Господа, чисты, но служит знаком того, что они посылаются на проповедь, чтобы чистоту, дарованную им чрез учение Владыки, передать и прочим. Посему и Петр говорит: умой не только ноги мои, но и главу, то есть не только пошли на проповедь, но очисти и голову мою чрез мученичество. Заметь, пожалуй, как и ныне это совершается. Ибо вечеря и ныне бывает, когда при Божественном священнодействии предлежит Божественное Тело и Кровь Его. Какое же дело требуется от каждого из нас? Слушай. Все мы, уверовавшие во Христа, имеем сами в себе Слово Божие и евангельскую проповедь, ибо все мы приняли Христа в сердца наши; но на этой Божественной вечере мы должны восстановить это Слово и снять с него одежды, которые сокрывают Его. Такими одеждами бывают - сребролюбие, тщеславие, зависть и каждая из прочих страстей, которые, налегая на сущее в нас Слово Божие, обременяют оное. Итак, когда Слово встает, нужно отложить страсти, чтобы Оно, став легким, могло очистить нас чрез покаяние. Ибо Слово, поднявшись и отложив всякую тяжесть и заботу житейскую, умоет помыслы наши, которые учатся у Него и следуют за Ним, умоет и ноги наши, то есть деятельные движения наши и поступки наши. Если же кто нуждается в другом очищении, желает улучшения в учении и созерцании, пусть говорит Господу: Господи! умой не только ноги, но и руки, и голову, то есть очисти не только поступки мои, но и "руки", чтобы я мог и других руководить, и приниматься за добро, "и голову", чтоб я в созерцательном и богословском отношении имел о предметах божественных понятие чистое и безукоризненное. Таким образом, чрез исповедь мы можем омыться, чтобы достойно причаститься вечери, а не есть и не пить осуждения себе (1Кор.11:29).

Когда же умыл им ноги и надел одежду Свою, то, возлегши опять, сказал им: знаете ли, что Я сделал вам? Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то. Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам. Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего и посланник не больше пославшего его.

Господь уже не к одному Петру, но и ко всем обращает речь Свою и выставляет причину такого смирения со Своей стороны. Причина же заключается в том, что ученики должны подражать Ему в этом. Быть может, не о настоящем ли времени и говорит Господь, когда говорит Петру: узнаешь же "после сего", то есть: Петр, ты узнаешь после того, как Я возьму одежду Свою и возлягу, и начну учить вас и говорить: "знаете ли, что Я сделал вам? Ибо если Я, признаваемый от вас Господом и Учителем и признаваемый неложно, ибо Я точно есмь, умыл ноги вам (и не сказал: вам, рабам, некнижным и неученым, но оставил это самим доразумевать), то и вы необходимо должны умывать друг другу ноги, то есть оказывать друг другу всякую услугу. Ибо чрез умовение, которое считается последним служением, научает, что мы тем более должны исполнять прочие служения, более почтенные. Я дал вам пример, чтоб и вы делали то же, что Я сделал вам, то есть служили с таким же усердием. Хотя Мое дело и больше, поколику Я, Владыка, умыл ноги рабам, а вы умывайте ноги подобных вам рабов. Так мы видим, что и учители пишут для детей весьма красивые буквы, чтобы они мало-помалу дошли до подражания. Апостолам же по необходимости Господь внушает это. Они имели получить честь, одни большую, другие меньшую. Чтобы они не превозносились друг пред другом, Он очищает помыслы всех их. Ибо раб не больше господина своего, доколе он раб, ни посланник не больше пославшего его, доколе он посланник, а когда сделается больше, тогда он ни раб, ни посланник,

Если это знаете, блаженны вы, когда исполняете. Не о всех вас говорю: Я знаю, которых избрал; но да сбудется Писание: ядущий со Мной хлеб поднял на Меня пяту свою (Пс.40:10). Теперь сказываю вам, прежде нежели то сбылось, дабы когда сбудется, вы поверили, что это Я.

Чтобы не сказали: что Ты говоришь нам об этом, как будто бы мы не знаем? мы и сами знаем, что смирение хорошо, - посему говорит: если вы знаете, этого одного недостаточно, но вы блаженны тогда, когда это исполняете. Ибо и иудеи знали заповеди, но они не блаженны, а весьма несчастны, потому что не исполняли их. "Не о всех вас говорю: Я знаю, которых избрал". Сими прикровенными словами обличает предателя и вместе не уличает, ибо хотел довести его до раскаяния. Посему, опустив все прочие благодеяния, какие оказал ему, выставляет то, которое более всех могло обратить его. Кто ест хлеб Мой, кого Я питаю, кто разделяет со Мною (трапезу) стол (каковое обстоятельство смягчает и врагов), тот... и не сказал: тот "предает" Меня, но: "поднял на Меня пяту", то есть употребил против Меня коварство и лукавство, по подобию борцов, которые ухищряются против своих соперников и, запиная их пяты, повергают их. "Не о всех вас говорю". Чтоб не навесть страха на многих, Он явно отделяет его (предателя) и показывает, что замышляет против Него один только. Посему говорит: "ядущий со Мною хлеб Мой". - Когда Иисус сказал: "Я знаю, кого избрал", то, что нам сказал об Иуде? неужели избрал и его? Да, когда он был хорош, избрал, как и Саула (но он сам переменился, ибо свободен; Господь же попускает каждому действовать по своей его воле, потому что не отнимает свободы); а когда Иуда переменился, то отверг его, хотя прежде и избрал. - "Да сбудется Писание". Это выражение понимай так же, как и прочие подобные, о которых мы часто говорили.

Какая связь настоящих слов с предыдущими? Ибо доселе говорил о предателе, а теперь прибавляет: "принимающий того, кого Я пошлю, Меня принимает?" Связь есть, и самая близкая. Господь сказал, что Он будет предан, говорил, что Он оставит их, что они потом разойдутся, рассеются, будут терпеть много бедствий; посему утешает их двумя способами. Во-первых, чрез Самого Себя. Ибо показал им, что Сам Он претерпит и что Он сделал предателю, умыв ему ноги и допустив к участию за столом. Ибо если будут иметь это на душе, то легко перенесут всякие бедствия. Итак, один способ состоит в том, что Господь утешает их тем, что Он сделал врагу, до конца врачуя его, и что Сам претерпит. Другой способ - в том, что Он отворяет для них дома всех, что все, которые послушают их учения, примут их. Видишь ли связь настоящих слов с предыдущими? Господь оставит их: они будут терпеть множество зол и бед; Он утешил их собственным примером, ибо будет предан учеником, а умывает его; утешает их и предречением им, что хотя они испытают много бед, но все будут их принимать. Принимающий вас Меня принимает, а чрез Меня - Бога и Отца. Примечай силу утешения. Вас, говорит, люди будут чтить, как Самого Бога; посему не унывайте от злобы гонителей.

Господь, помыслив, что предатель лишился и того, и другого, - и терпения в трудах, и услуг от людей, кои будут принимать апостолов, - "возмутился духом", то есть в душе ощутил скорбь. "И засвидетельствовал". Это значит: предсказал, вперед засвидетельствовал, объявил. "Ученики в недоумении озирались друг на друга". Каждый из них сознавал себя чистым, не находил никакого лукавства в своих помыслах; но слово Господа почитал достовернее своих помыслов. Посему все они скорбят и недоумевают. Ибо объявление сделано Тем, Кто не ложен, и они были уверены, что оно непременно сбудется. - Некоторые слова: "один от вас" понимали так: "предаст Меня один, отпавший от лика вашего и вышедший из числа вас", подобно как выражение: "вот, Адам стал как один от нас" (Быт.3:22) объясняли довольно изысканно: "стал, как один отпавший от нас, то есть диавол". Ибо, как он отпал, так и этот чрез преслушание стал от (вне) нас, то есть отпал от нас.

Один же из учеников Его, которого любил Иисус, возлежал у груди Иисуса. Ему Симон Петр сделал знак, чтобы спросил, кто это, о котором говорит. Он, припадши к груди Иисуса, сказал Ему: Господи! кто это? Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам.

Все в томлении, и сам верховный Петр в трепете, а Иоанн как бы в радости возлежит на лоне Господа. Почему это? И еще - почему он сам о себе говорит: "которого любил Иисус?" Иоанн возлежал по следующим двум причинам. Во-первых, потому, что был любим более всех прочих, а признаком любви служило возлежание рядом с Господом. Во-вторых, потому, что смелостью и бодростью он хотел показать, что он был чужд обвинения в предательстве. Свидетельствует же сам о себе, что Иисус любил его, в разрешение недоумения. Чтобы ты, слыша, что Петр дал ему знак спросить, не подумал, что тот дал ему знак, как старшему, евангелист говорит сам о себе, что Петр дал ему знак не как большему, а как любимому Христом. Посему эти слова его выражают смирение, а не желание показать себя. Ибо он не говорит: я любил Иисуса, но: Он любил меня, взыскав меня по милости и щедротам подобно тому, как и апостол Павел говорит: "Стремлюсь еще, не достигну ли так, как достиг меня Бог" (Флп.3:12), и в другом месте: "Познав Бога, или лучше, быв познаны Богом" (Гал.4:9). Так и слова: "которого любил Иисус", выражают не тщеславие, а смиренномудрие. Почему же Петр не спрашивает Господа сам, а дает знак Иоанну? Во многих случаях Петр от большой горячности был стремителен, но подвергался порицанию. Посему теперь он опасался спросить, чтобы Господь и в настоящий раз не упрекнул его, как порывистого. Для чего же Иоанн припадает к груди Иисусовой так неблагоговейно и неприлично? Потому, что он не понимал еще ничего великого о Христе, и они не были научены почтенным воздавать достойную честь, ибо были люди-рыболовы и несведующие в приличиях. Господь позволяет ему припасть к груди, чтоб ослабить его печаль, укротить смущение в душе его и вообще успокоить его скорбь. Ибо естественно, что и на лицах их выражалось много печали. Господь, спрошенный и таким способом, не объявляет предателя по имени; но дает знать о нем посредством куска, чтобы обратить предателя и привести ему на память общение в столе и хлебе, участнику в которых не следовало предавать Питателя и неистовствовать против Него. Прими, говорит, хлеб сей, который ты разделял вместе со Мною, сознай, что мы имели общий стол. Но он, страстью усыпленный в душе, не уразумел этого. - Если ты и сам желаешь возлежать ближе к Иисусу и припасть к персям Его, и научиться от Него тайнам, постарайся заслужить любовь Его простотой и добротой. Ибо Иоанн был незлобивее, проще и кротче всех и за это был любим. Так и ты, если будешь так же незлобив, удостоишься припасть к груди Иисусовой, что служит знаком богословского достоинства. Ибо, по уверению Писания, в сердце сокрываются слова Господни (Пс.118:11). Таким образом, откроется тебе все таинство и предатель Слова. Ибо для того, кому вверена благодать богословия, явным становится и предатель Слова, то есть мудрствующий не по правой вере. Ибо еретик, подменяющий слово истины, которое есть хлеб, оказывается имеющим оный не без примеси, но подмоченный.

И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту. И после сего куска вошел в него сатана. Тогда Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее. Но никто из возлежавших не понял, к чему Он это сказал ему. А как у Иуды был ящик, то некоторые думали, что Иисус говорит ему: купи, что нам нужно к празднику, или чтобы дал что-нибудь нищим. Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь.

Господь подал кусок Иуде для того, чтобы он посовестился общения в столе и хлебе и удержался от предательства. Но Иуда и от этого не улучшился, а отселе стал еще более на стороне сатаны и, как неисправимый, совершенно предался ему. - Доколе Иуда считался одним из учеников и членов святого лика, дотоле сатана не имел к нему такого доступа. Когда же Господь отделил его и отлучил от прочих учеников, объявив его чрез хлеб, тогда сатана овладел им, как оставленным от Господа и отлученным от божественного лика. "Сатана вошел в него", то есть проник в глубину его сердца и овладел его душой. Ибо сатана прежде нападал на Иуду извне, страстью сребролюбия, а теперь совершенно овладел им, внушив ему предательство. Иисус говорит Иуде: "что делаешь, делай скорее". Сим Господь не побуждает Иуду к предательству, но как бы укоряет его в том, что он идет на предательство. Словом: "делай" Господь как бы так говорит: вот Я оставляю тебя, делай, что хочешь; не препятствую твоему намерению, не удерживаю тебя более. Ибо прежде сего Господь обуздывал злобу Иуды, соблюдая Сам для Себя время смерти, почему и говорил: "никто не отнимает жизни Моей у Меня, но Я отдаю ее Сам" (Ин.10:18). - И "никто из возлежавших не понял". Достойно исследования, отчего никто не узнал этого, когда Господь на вопрос о предателе сказал, что он - тот, кому Я подам кусок. Видно, Господь сказал это тихо одному только Иоанну, так что из прочих никто не слыхал. Притом Иоанн, припав к груди, спрашивает почти под ухо, так что предатель не был объявлен. Ибо иначе Петр, может быть, простер бы меч и умертвил бы его. Неужели и Иоанн не узнал сего? Да, даже и он, ибо он не ожидал, что ученик будет способен на такое беззаконие. Святою душою своею, будучи далек от такой злобы, он не предполагал этого легким и для другого. Итак, слов: "делай скорее" никто не понял, но подумали, что Господь повелевал Иуде купить что-нибудь для праздника или дать что-нибудь нищим. Ибо Он много заботился о нищих, и хотя прочих убеждал не иметь ни сумы, ни меди, но Сам позволял носить при Себе ящик, показывая тем, что и нестяжательный, и распявшийся для мира должен иметь большое попечение об этой части людей - бедных. - "Была ночь, когда он вышел". Евангелист не без цели заметил, что "была ночь", но для того, чтобы научить нас, что Иуде и время не помешало, но и ночью он был занят коварством. Мне кажется, что Иуда вышел в пятом часу вечера, когда и сатана вошел в него. Ибо в четвертом часу сатана напал на Иуду, именно: когда упоминаемая у евангелиста Матфея (Мф.26:6 -16) жена пролила миро, а Иуда пошел и уговорился с иудеями о предательстве. В пятом же часу вечера сатана вошел в Иуду, то есть завладел его сердцем. Ибо иное дело ударить кого-нибудь рукой снаружи и иное - вонзить в него меч и поразить им внутренность. Иуда "вышел" от Спасителя и чувственно, и мысленно. "Была ночь", может быть, и мысленная ночь, то есть накрывшая его тьма сребролюбия.

Так как помыслы учеников ниспали, то Господь восставляет их, говоря: "ныне прославился Сын Человеческий", Убеждает их не сетовать, а лучше радоваться. Ибо страдания и доставление посредством бесчестия чести людям составляют славу Его. И иначе: Он прославился чрез чудеса, совершившиеся на Кресте, именно: когда солнце померкло, камни распались, завеса раздралась, и все прочие знамения совершились. - Что значит "Бог прославит" Сына "в Себе"? То, что прославит чрез самого Себя, не чрез другого, не чрез ангелов и архангелов, не чрез другую силу, но чрез Самого Себя, ибо Он делал все для славы Сына. - "Вскоре прославит Его", то есть не замедлит, но прославит на самом кресте, потом чрез три дня воскресит Его и чрез сорок дней ниспошлет ученикам благодать Духа. Посмотрим еще и на цель сих слов. "Ныне прославился Сын Человеческий", то есть Я, учащий, совершающий чудеса; и слава не останавливалась на Мне, но восходила к Богу и Отцу. А как Моя слава становится славой Отца, то не сетуйте. Ибо Отец опять прославит Меня, чтобы и Ему прославиться. Ибо Я славы не присвояю Себе, и не к Нему ли она восходит? Да, слава у Нас общая. Посему и опять прославит Меня, и не замедлит, но вскоре: когда Я буду терпеть бесчестные страдания, когда, по-видимому, Я буду взят из среды живых чрез смерть, тогда-то Он более почтит Меня, тогда-то чрез воскресение прославит Меня.

Дети! не долго уже быть Мне с вами. Будете искать Меня, и, как сказал Я Иудеям, что куда Я иду, вы не можете придти, так и вам говорю теперь. Заповедь новую даю вам, да любите друг друга: как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собой.

Так как они вскоре подвергнутся бедствиям, то Господь предсказывает им об этом, чтобы они помнили о бедствиях и приготовились к ним. Это же служит и к славе Его. Ибо возвещение ученикам вперед о том, что с ними случится, было немалою для Него славою, когда ученики впоследствии вспоминали, что Господь предсказывал им об этом. Показывая же, что не теперь только, в первый раз, Он узнает, но и задолго знал, что в искушениях будут искать Его, говорит, что Он, как задолго предведующий, говорил это самое и иудеям. - Словами: "куда Я иду", Господь показывает, что смерть Его есть переход и преставление в лучшее место, куда не принимаются тела тленные. Иудеям говорил: "будете искать Меня, и куда Я иду, туда вы не можете придти" (Ин.7:36), с тем, чтобы навести на них страх, а ученикам говорит для того, чтобы воспламенить в них любовь. Ибо, когда мы видим, что кто-нибудь из наших друзей удаляется, мы обыкновенно воспламеняемся горячей к нему любовью, особенно, если он отъезжает туда, куда нам прийти невозможно. Итак, говорит это им, чтобы воспламенить в них любовь. Посему и прибавил: "дети", чтобы не подумали, что Он сказал им это от такого же расположения, от какого иудеям, но от любви. Иудеи искали Господа, когда город их был взят, и отовсюду несся на них гнев Божий, как и Иосиф свидетельствует, что это последовало с ними за умерщвление Иисуса. Ученики же искали, когда бегали или другую скорбь испытывали. Посему и в другом месте говорит: "отнимется жених, и тогда друзья жениха будут поститься" (Мф.9:15). Итак, Господь предсказывает будущее тем и другим, но одним - по причине неверия, другим - по причине любви, чтобы они не подвергались бедствиям неожиданным. Поелику они, выслушав это, естественно, могли прийти в смущение, как люди, которые будут оставлены без помощи, то Он утешает их, говоря: не печальтесь: Я даю вам сильного стража - любовь; если будете ее иметь, то, подкрепляемые друг другом, будете непобедимы. Потом, иной мог спросить: Господи! почему Ты выдаешь любовь за новую заповедь, когда мы знаем, что любовь заповедана и в Ветхом Завете? Прибавляет: "как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга". Как, говорит, Я возлюбил вас даром, без предварительных заслуг, даже и тогда, как естество человеческое было во вражде с Богом и разлучении, Я однако же принял оное на Себя и освятил: так и вы любите друг друга даром; а если брат оскорбит тебя, ты не помни этого. Видишь ли, новая заповедь состоит в том, чтобы любить ближнего даром, хотя бы и ничем не были ему должны. А Закон говорил: "возлюби друга твоего", повелевая любовью как бы уплачивать долг ближнему, начавшему любить прежде. Показывая же, что они, по отшествии Его, не будут уничижены, но сделаются славными, говорит: "по тому узнают все". Видишь ли, объявляет, что они сделаются известными у всех, и этим немало утешает их. Умалчивая о чудесах, которые они будут совершать, отличительным их признаком поставляет любовь. Ибо многие из творивших чудеса услышат: "Я не знаю вас" (Мф.7:23

Петр, от великой горячности сделавшись дерзновенным, когда услышал, что Господь говорит: "куда Я иду, туда вы не можете идти", спрашивает: "куда Ты идешь?" Он как бы так говорит Христу: что это за путь, которым я не могу идти? Спрашивает об этом, не столько желая узнать, куда Он идет, сколько выражая прикровенно ту мысль, что хотя бы Ты пошел путем труднейшим из всех, я и тогда последую за Тобой. Так он любил всегда быть вместе с Христом! Посему и Христос отвечает на мысль Петра: не можешь ты ныне последовать за Мною, а впоследствии пойдешь за Мною. Но Петр так неудержим в стремлении, что и Христу противоречит. Недовольствуется тем, что получил добрую надежду пойти за Христом впоследствии, но настаивает на своем и самоуверенно говорит: "почему я не могу идти за Тобой теперь? Я душу свою положу за Тебя". Смотри, какая сила желания! Петр слышал, как Господь говорил, что "нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин.15:13); посему и сам стремится к этой степени и желает достигнуть самой высшей любви, почему и обещает положить за Господа душу свою. Спаситель, показывая ему, что один только Он, а не человек какой-нибудь, может с уверенностью обещать это, говорит: "не пропоет петух, как ты отречешься от Меня трижды", то есть теперь же; ибо немного уже осталось времени. Господь говорил это поздно ночью, и первая, и вторая стража ночи уже прошли. Так как Петр противоречил от великой любви, то Господь любовь принимает, а противоречие отсекает. Посему Он лишает его помощи свыше и доводит до познания своей немощи. Ибо если ты любишь, то должен покоряться Тому, Кого любишь. Я сказал, что ты не можешь, а ты противоречишь. Из отречения ты ясно узнаешь, что не может не сбыться то, что Я говорю. Посему, щадя его, попустил ему пасть, для того, чтобы он не подвергся этому и впоследствии, когда примет домостроительство вселенной, но познал бы самого себя. И смотри, как он пал: не однажды, а трижды. Так оставление от Бога обличает наше бессилие, и кто внимателен, тот находит в этом величайшее благодеяние.

32 Мария же, придя туда, где был Иисус, и увидев Его, пала к ногам Его и сказала Ему: Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой.

33 Иисус, когда увидел ее плачущую и пришедших с нею Иудеев плачущих, Сам восскорбел духом и возмутился 34 и сказал: где вы положили его?

Говорят Ему: Господи! пойди и посмотри.

35 Иисус прослезился. 36 Тогда Иудеи говорили: смотри, как Он любил его.

37 А некоторые из них сказали: не мог ли Сей, отверзший очи слепому, сделать, чтобы и этот не умер?

38 Иисус же, опять скорбя внутренно, приходит ко гробу. То была пещера, и камень лежал на ней. 39 Иисус говорит: отнимите камень.

Сестра умершего, Марфа, говорит Ему: Господи! уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе.

40 Иисус говорит ей: не сказал ли Я тебе, что, если будешь веровать, увидишь славу Божию? 41 Итак отняли камень от пещеры, где лежал умерший. Иисус же возвел очи к небу и сказал: Отче! благодарю Тебя, что Ты услышал Меня. 42 Я и знал, что Ты всегда услышишь Меня; но сказал сие для народа, здесь стоящего, чтобы поверили, что Ты послал Меня. 43 Сказав это, Он воззвал громким голосом: Лазарь! иди вон. 44 И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, и лице его обвязано было платком. Иисус говорит им: развяжите его, пусть идет.

Фарисеи замышляют убить Христа

45 Тогда многие из Иудеев, пришедших к Марии и видевших, что сотворил Иисус, уверовали в Него. 46 А некоторые из них пошли к фарисеям и сказали им, что сделал Иисус. 47 Тогда первосвященники и фарисеи собрали совет и говорили: что нам делать? Этот Человек много чудес творит. 48 Если оставим Его так, то все уверуют в Него, и придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом.

49 Один же из них, некто Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал им: вы ничего не знаете, 50 и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб. 51 Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ, 52 и не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино.

53 С этого дня положили убить Его. 54 Посему Иисус уже не ходил явно между Иудеями, а пошел оттуда в страну близ пустыни, в город, называемый Ефраим, и там оставался с учениками Своими.

55 Приближалась Пасха Иудейская, и многие из всей страны пришли в Иерусалим перед Пасхою, чтобы очиститься. 56 Тогда искали Иисуса и, стоя в храме, говорили друг другу: как вы думаете? не придет ли Он на праздник? 57 Первосвященники же и фарисеи дали приказание, что если кто узнает, где Он будет, то объявил бы, дабы взять Его.

Комментарии к главе 13

ВВЕДЕНИЕ К ЕВАНГЕЛИЮ ОТ ИОАННА

ЕВАНГЕЛИЕ С ОРЛИНОГО ВЗГЛЯДА

Многие христиане считают Евангелие от Иоанна самой драгоценной книгой Нового Завета. Этой книгой больше всего питают они свои умы и сердца и она успокаивает души их. Авторов Евангелий очень часто изображают символически на витражах и в других произведениях в виде четырех зверей, которых автор Откровения видел вокруг престола (Отк. 4,7). В разных местах каждому евангелисту приписывают разный символ, но в большинстве случаев принято считать, что человек - это символ евангелиста Марка, чье Евангелие можно назвать самым незамысловатым, самым простым и самым человечным; лев - символ евангелиста Матфея, потому что он, как никто другой, видел в Иисусе Мессию и льва колена Иуды; телец (вол) - символ евангелиста Луки, потому что это животное использовали и для служения и для жертвоприношения, а он видел в Иисусе великого слугу людей и универсальную жертву за все человечество; орел - символ евангелиста Иоанна, потому что из всех живых существ только орел может смотреть, не будучи ослеплен, прямо на солнце и проникать в вечные тайны, вечные истины и в самые мысли Бога. У Иоанна самый проницательный взгляд из всех новозаветных авторов. Многие люди считают, что они ближе всего к Богу и к Иисусу Христу, когда читают Евангелие от Иоанна, а не любую другую книгу.

ЕВАНГЕЛИЕ, ОТЛИЧАЮЩЕЕСЯ ОТ ДРУГИХ

Стоит только бегло прочитать четвертое Евангелие, чтобы увидеть, что оно отличается от трех других: в нем нет многих событий, которые включены в остальные три. В четвертом Евангелии ничего не сказано о рождении Иисуса, о Его крещении, о Его искушениях, в нем ничего не сказано о Тайной Вечере, о Гефсиманском саде и о Вознесении. В нем не говорится об исцелении людей, одержимых бесами и злыми духами, и, удивительнее всего, в нем нет ни одной притчи Иисуса, которые являются бесценной частью остальных трех Евангелий. В трех Евангелиях Иисус постоянно говорит этими чудесными притчами, и легко запоминающимися, короткими, выразительными предложениями. А в четвертом Евангелии речи Иисуса занимают иногда целую главу и часто представляют собой сложные, изобилующие доказательствами заявления, совершенно отличные от тех сжатых, незабываемых изречений в других трех Евангелиях. Еще более удивительно, что факты из жизни и служения Иисуса, приведенные в четвертом Евангелии, отличаются от того, что приведено в других Евангелиях. 1. В Евангелии от Иоанна иначе изложено начало служения Иисуса. В других трех Евангелиях совершенно ясно сказано, что Иисус начал выступать с проповедями лишь после заключения в темницу Иоанна Крестителя. "После же того, как предан был Иоанн, пришел Иисус в Галилею, проповедуя Евангелие Царства Божия (Мар. 1,14; Лук. 3,18.20; Мат. 4,12). По Евангелию от Иоанна же выходит, что был довольно длительный период, когда проповедование Иисуса совпадало с деятельностью Иоанна Крестителя (Иоан. 3,22-30; 4,1.2). 2. В Евангелии от Иоанна иначе представлена область, в которой проповедовал Иисус. В других трех Евангелиях главной областью проповедования была Галилея и в Иерусалиме Иисус не был до последней недели своей жизни. Согласно Евангелию от Иоанна Иисус большей частью проповедовал в Иерусалиме и Иудее и лишь эпизодически заходил в Галилею (Иоан. 2,1-13; 4,35-51; 6,1-7,14). По Иоанну Иисус находился в Иерусалиме на Пасху, что совпало с очищением Храма (Иоан. 2,13); во время неназванного праздника (Иоан. 5,1); во время праздника Кущей (Иоан. 7,2.10). Он был там зимой, во время праздника Обновления (Иоан. 10,22). Согласно четвертому Евангелию, Иисус после этого праздника вообще больше не покидал Иерусалима; после главы 10 Он все время находился в Иерусалиме. Это значит, что Иисус оставался там в течение многих месяцев, от зимнего праздника Обновления до весны, до Пасхи, во время которой он был распят. Надо сказать, что именно этот факт получил в Евангелии от Иоанна правильное отражение. Из других Евангелий видно, как Иисус сокрушался о судьбе Иерусалима, когда наступила последняя неделя. "Иерусалим, Иерусалим избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз Я хотел собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели!" (Мат. 23,37; Лук. 13,34). Совершенно очевидно, что Иисус не мог сказать такое, если бы Он не побывал несколько раз в Иерусалиме и не обращался неоднократно к его жителям. С первого Своего посещения Он не мог бы сказать этого. Именно это различие позволило "отцу истории Церкви" Евсевию (263-340 гг.), епископу из Кесарии Палестинской и автору древнейшей истории Церкви от рождества Христова до 324 г., предложить одно из первых объяснений отличия четвертого Евангелия от остальных трех. Евсевий заявил, что в его время (около 300-го г.), многие ученые-богословы придерживаясь такого взгляда: первым проповедовал иудеям Матфей, но настало время, когда он должен был пойти проповедовать и другим народам; перед тем, как отправиться в путь, он записал все, что он знал о жизни Христа, на древнееврейском языке и "таким образом облегчил потерю тем, кого он должен был оставить". После того, как Марк и Лука написали свои Евангелия, Иоанн все еще устно проповедовал историю жизни Иисуса. "Наконец он приступил к ее описанию и вот почему. Когда упомянутые три Евангелия стали доступны всем и дошли до него тоже, говорят, что он одобрил их и подтвердил их истинность, но добавил, что в них отсутствовал рассказ о деяниях, совершенных Иисусом в самом начале Его служения... И потому, говорят, Иоанн описал в своем Евангелии период, опущенный ранними евангелистами, т.е. деяния, совершенные Спасителем в период до заключения в темницу Иоанна Крестителя..., а остальные три евангелиста описывают события, имевшие место после этого времени. Евангелие от Иоанна - это повествование о первых деяниях Христа, тогда как в других повествуется о позднейшей Его жизни" (Евсевий, "История Церкви" 5,24). Следовательно, согласно Евсевию, вообще не существует никакого противоречия между четвертым и остальными тремя Евангелиями; все различие объясняется тем, что в четвертом Евангелии, по крайней мере, в первых главах, повествуется о служении в Иерусалиме, которое предшествовало проповедованию в Галилее и происходило тогда, когда Иоанн Креститель еще находился на свободе. Вполне возможно, что это объяснение Евсевия, по крайней мере, в некоторой части, справедливо. 3. По Иоанну и длительность служения Иисуса была другой. Из остальных трех Евангелий вытекает, что оно длилось всего один год. На все время служения приходится всего одна Пасха. В Евангелии от Иоанна же три Пасхи: одна совпадает с очищением Храма (Иоан. 2,13); другая где-то совпадает со временем насыщения пяти тысяч (Иоан. 6,4); и, наконец, последняя Пасха, когда Иисус был распят. По Иоанну служение Христа должно длиться около трех лет, чтобы можно было расположить во времени все эти события. И опять же Иоанн несомненно прав: оказывается это же видно при внимательном чтении остальных трех Евангелий. Когда ученики срывали колосья (Мар. 2,23), должно быть, была весна. Когда были насыщены пять тысяч - они расселись на зеленой траве (Мар. 6,39), следовательно, снова была весна, и между этими двумя событиями должен был пройти год. За этим следует путешествие через Тир и Сидон и Преображение. На горе Преображения Петр хотел построить три кущи и остаться там. совершенно естественно предположить, что это было во время праздника Поставления Кущей, почему Петр и предложил это сделать (Мар. 9,5), то есть в начале октября. После этого следует период до последней Пасхи в апреле. Тем самым, из изложенного в трех Евангелиях можно вывести, что служение Иисуса продолжалось так же три года, как это представлено и у Иоанна. 4. Но у Иоанна имеются и существенные отличия от трех других Евангелий. Вот два примечательных примера. Во-первых, у Иоанна очищение Храма отнесено к началу служения Иисуса (Иоан. 2,13-22), тогда как другие евангелисты помещают его в конец (Мар. 11,15-17; Мат. 21,12.13; Лук. 19,45.46). Во-вторых, Иоанн относит Распятие Христа на день, предшествовавший Пасхе, тогда как другие евангелисты относят его на самый день Пасхи. Мы вовсе не должны закрывать глаза на различия, существующие между Евангелием от Иоанна, с одной стороны, и остальными Евангелиями с другой.

ОСОБЕННЫЕ ЗНАНИЯ ИОАННА

Совершенно очевидно, что если Евангелие от Иоанна отличается от других евангелистов, то это не из-за незнания или отсутствия информации. Хотя он и не упоминает многого из того, что приводят остальные, он приводит многое такое, чего у них нет. Только Иоанн рассказывает о брачном пире в Кане Галилейской (2,1-11); о посещении Иисуса Никодимом (3,1-17); о самарянке (4); о воскресении Лазаря (11); о том, как Иисус мыл ноги Своим ученикам (13,1-17); о Его прекрасном учении о Святом Духе, Утешителе, рассыпанном в главах (14-17). Лишь в повествовании Иоанна действительно оживают перед нашими глазами многие ученики Иисуса и мы слышим речь Фомы (11,16; 14,5; 20,24-29), а Андрей становится подлинной личностью (1,40.41; 6,8.9; 12,22). Только у Иоанна узнаем мы нечто о характере Филиппа (6,5-7; 14,8.9); слышим злой протест Иуды при помазании миром Иисуса в Вифании (12,4.5). И надо отметить, что, как ни странно, эти мелкие штрихи открывают нам поразительно многое. Портреты Фомы, Андрея и Филиппа в Евангелии от Иоанна подобны маленьким камеям или виньеткам, в которых незабываемо набросан характер каждого из них. Далее, у евангелиста Иоанна мы снова и снова встречаем мелкие дополнительные детали, которые читаются как свидетельства очевидца: мальчик принес Иисусу не просто хлебы, а ячменные хлебы (6,9); когда Иисус пришел к ученикам, пересекавшим в шторм озеро, они проплыли около двадцати пяти или тридцати стадий (6,19); в Кане Галилейской было шесть каменных водоносов (2,6). Только у Иоанна говорится о четырех солдатах, бросавших жребий из-за цельнотканой одежды Иисуса (19,23); только он знает, сколько смеси смирны и алое было использовано для помазания тела Иисуса (19,39); только он помнит, как во время помазания Иисуса в Вифании дом наполнился благоуханием (12,3). Многое из этого кажется на первый взгляд незначительными деталями и они остались бы непонятными, если бы не были воспоминаниями очевидца. Как бы ни отличалось Евангелие от Иоанна от остальных Евангелий, это отличие надо объяснять не незнанием, а как раз тем, что у Иоанна было больше знаний, или он располагал лучшими источниками, или же лучшей памятью, чем остальные. Другим доказательством того, что автор четвертого Евангелия обладал особой информацией, является то, что он очень хорошо знал Палестину и Иерусалим. Он знает как долго строился иерусалимский Храм (2,20); что иудеи и самаряне постоянно конфликтовали (4,9); что иудеи держались невысокого мнения о женщине (4,9); как иудеи смотрели на субботу (5,10; 7,21-23; 9,14). Он хорошо знает Палестину: он знает две Вифании, одна из которых находилась за Иорданом (1,28; 12,1); он знает, что из Вифсаиды были некоторые из учеников (1,44; 12,21); что Кана находится в Галилее (2,1; 4,46; 21,2); что город Сихарь находится недалеко от Сихема (4,5). Он, как говорится, знал в Иерусалиме каждую улицу. Он знает овечьи ворота и купальню около них (5,2); он знает купальню Силоам (9,7); притвор Соломона (9,23); поток Кедрон (18,1); Лифостротон, что по-еврейски Гаввафа (9,13); Голгофу, похожую на череп (место Лобное, 19,17). Надо помнить, что в 70 г. Иерусалим был разрушен, а Иоанн начал писать свое Евангелие не ранее 100-го г. и, тем не менее, он помнил в Иерусалиме все.

ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, В КОТОРЫХ ПИСАЛ ИОАНН

Мы уже видели, что есть большое различие между четвертым Евангелием и остальными тремя Евангелиями, и мы видели, что причиной этому никак не могла быть неосведомленность Иоанна, и потому мы должны спросить себя: "Какую же цель преследовал он, когда писал свое Евангелие?" Если мы уясним себе это, мы выясним, почему он отобрал именно эти факты и почему он их показал именно так. Четвертое Евангелие было написано в Ефесе около 100-го года. К этому времени в христианской Церкви наметились две особенности. Во-первых, христианство пришло в языческий мир. К тому времени христианская Церковь перестала носить в основном иудейский характер: большинство приходивших в нее членов происходили не из иудейской, а из эллинистической культуры, и потому Церковь должна была заявить о себе по-новому. Это вовсе не значит, что нужно было изменить христианские истины; просто их нужно было выразить по-новому. Возьмем хотя бы такой пример. Допустим, грек принялся читать Евангелие от Матфея, но как только он открывал его, он наталкивался на длинную родословную. Родословные были понятным делом для иудеев, но были совершенно непонятны грекам. Читая, грек видит, что Иисус был сыном Давида - царя, о котором греки никогда не слыхали, который к тому же был символом расовых и националистических чаяний иудеев, которые нисколько не волновали этого грека. Этот грек сталкивается с таким понятием, как "Мессия", и опять же он никогда прежде не слышал этого слова. А обязательно ли нужно греку, решившему стать христианином, полностью перестраивать свой образ мышления и вживаться в иудейские категории? Должен ли он, прежде чем он может стать христианином, выучить добрую часть иудейской истории и иудейской апокалипсической литературы, в которой рассказывается о пришествии Мессии. Как выразился английский богослов Гудспид: "Разве не мог он познакомиться непосредственно с сокровищами христианского спасения, не погрязнув навечно в иудаизме? Нужно ли было ему расставаться со своим интеллектуальным наследием и начинать думать исключительно в иудейских категориях и иудейскими понятиями?" Иоанн подходит к этому вопросу честно и прямо: он нашел одно из величайших решений, которые когда-либо приходили кому-либо в голову. Позже, в комментарии, мы намного полнее рассмотрим решение Иоанна, а сейчас лишь коротко остановимся на нем. У греков было два великих философских понятия. а) Во-первых, у них было понятие Логоса. В греческом оно имеет два значения: слово (речь) и смысл (понятие, причина). Иудеи хорошо знали о всесильном слове Божием. "И сказал Бог: да будет свет. И стал свет" (Быт. 1,3). А грекам хорошо была известна идея причины. Греки смотрели на мир и видели в нем удивительный и надежный порядок: ночь и день неизменно меняются в строгом порядке; времена года неизменно следуют друг за другом, звезды и планеты движутся по неизменным орбитам - у природы есть свои неизменные законы. Откуда этот порядок, кто создал его? На это греки отвечали уверенно: Логос, Божественный разум создал этот величественный мировой порядок. "А что дает человеку способность думать, рассуждать и знать?" - спрашивали себя греки дальше. И опять же уверенно отвечали: Логос, Божественный разум пребывающий в человеке, делает его мыслящим. Евангелие от Иоанна как бы говорит: "Всю жизнь ваше воображение поражал этот великий, направляющий и сдерживающий Божественный разум. Божественный разум пришел на землю во Христе, в облике человеческом. Взгляните на Него и вы увидите, что это такое - Божественный разум и Божественная воля". Евангелие от Иоанна дало новое понятие, в котором греки могли мыслить об Иисусе, в котором Иисус был представлен как Бог, выступающий в облике человеческом. б) У греков была теория о двух мирах. Один мир - это тот, в котором мы живем. Это был, по их представлениям, в некотором смысле прекрасный мир, но это был мир теней и копий, нереальный мир. Другой же был реальный мир, в котором пребывают вечно великие реальности, от которого земной мир лишь бледная и бедная копия. Мир невидимый был для греков реальным миром, а мир видимый - лишь тенью и нереальностью. Греческий философ Платон систематизировал это представление в своем учении о формах или идеях. Он считал, что в мире невидимом есть совершенные бестелесные прообразы всех вещей, а все вещи и предметы этого мира являются лишь тенями и копиями этих извечных прообразов. Попросту говоря, Платон считал, что где-то существует прообраз, идея стола, причем все столы на земле представляют собой лишь несовершенные копии этого прообраза стола. А самая великая реальность, высшая идея, прообраз всех прообразов и форма всех форм есть Бог. Оставалось, однако, решить вопрос о том, как попасть в этот реальный мир, как уйти от наших теней к вечным истинам. И Иоанн заявляет, что именно эту возможность дает нам Иисус Христос. Он Сам есть реальность, пришедшая к нам на землю. В греческом языке для передачи понятия реальный в этом смысле употребляется слово алефейнос, которое очень близко связано со словом алефес, что значит истинный, подлинный и алефейа, что значит истина. В Библии греческое алефейнос переведено как истинный, но было бы правильно также перевести его как реальный. Иисус - реальный свет (1,9). Иисус - реальный хлеб (6,32); Иисус - реальная виноградная лоза (15,1); суд Христа - реален (8,16). Один Иисус реален в нашем мире теней и несовершенств. Из этого следуют некоторые выводы. Каждое деяние Иисуса было не только действием во времени, но и представляет собой окно, через которое мы можем видеть реальность. Именно это имеет в виду евангелист Иоанн, когда он говорит о совершенных Иисусом чудесах, как о знаках (семейа). Чудесные свершения Иисуса не просто чудесны, они представляют собой окна, открытые в реальность, которая есть Бог. Именно этим объясняется тот факт, что Евангелие от Иоанна передает совершенно иначе, нежели остальные три евангелиста, истории о совершенных Иисусом чудесах. а) В четвертом Евангелии не чувствуется того оттенка сострадания, который присутствует в рассказах о чудесах во всех других Евангелиях. В других Евангелиях Иисус умилостивился над прокаженным (Мар. 1,41); сочувствует Иаиру (Мар. 5,22) и отцу страдающего эпилепсией мальчика (Мар. 9,19). Лука, когда Иисус воскресил сына вдовы из города Наин, прибавляет с бесконечной нежностью "и отдал его Иисус матери его" (Лук. 7,15). А в Евангелии от Иоанна чудеса Иисуса не столько акты сострадания, сколько демонстрация славы Христа. Так Иоанн комментирует после чуда, совершенного в Кане Галилейской: "Так положил Иисус начало чудесам в Кане Галилейской и явил славу Свою" (2,11). Воскрешение Лазаря произошло "к славе Божией" (11,4). Слепота слепорожденного существовала "чтобы на нем явились дела Божий" (9,3). Иоанн не хочет сказать, что в чудесах Иисуса не было любви и сострадания, но он в первую очередь видел в каждом чуде Христа славу Божественной реальности, врывающейся во время и в человеческие дела. б) В четвертом Евангелии чудеса Иисуса часто сопровождаются длинными рассуждениями. За описанием насыщения пяти тысяч идет длинное рассуждение о хлебе жизни (гл. 6); исцелению слепорожденного предшествует высказывание Иисуса о том, что Он - свет миру (гл. 9); воскрешению Лазаря предшествует фраза Иисуса о том, что Он есть воскресение и жизнь (гл. 11). В глазах Иоанна чудеса Иисуса не просто единичные акты во времени, они - возможность видеть то, что Бог делает всегда, и возможность видеть, как поступает Иисус всегда: они есть окна в Божественную реальность. Иисус не просто накормил однажды пять тысяч - это было иллюстрацией того факта, что Он навечно реальный хлеб жизни; Иисус не просто однажды открыл глаза слепому: Он - навечно свет миру. Иисус не просто однажды воскресил из мертвых Лазаря - Он навечно и для всех воскресение и жизнь. Чудо никогда не представлялось Иоанну изолированным актом - оно всегда было для него окном в реальность того, Кем Иисус всегда был и есть, того, что Он всегда делал и делает. Опираясь именно на это, великий ученый Климент Александрийский (около 230 г.) сделал одно из самых известных заключений о происхождении четвертого Евангелия и о цели его написания. Он считал, что сперва были написаны Евангелия, в которых приведены родословные, то есть Евангелия от Луки и от Матфея, после этого Марк написал свое Евангелие по просьбе многих, слышавших проповеди Петра, и включил в него те материалы, которые использовал в своих проповедях Петр. И лишь после этого "самым последним, Иоанн, увидев, что все связанное с материальными аспектами проповедей и учения Иисуса, получило надлежащее отражение, и побуждаемый своими друзьями и вдохновленный Святым Духом, написал духовное Евангелие (Евсевий, "История Церкви", 6,14). Климент Александрийский хочет тем самым сказать, что Иоанна интересовали не столько факты, сколько их смысл и значение, что он искал не факты, а истину. Иоанн видел в деяниях Иисуса не просто события, протекавшие во времени; он видел в них окна в вечность, и подчеркивал духовное значение слов и деяний Иисуса, чего никто другой из евангелистов даже не попытался сделать. Это заключение о четвертом Евангелии до сего дня остается одним из самых правильных. Иоанн написал не историческое, а духовное Евангелие. Таким образом, в Евангелии от Иоанна Иисус представлен как сошедший на землю воплощенный Божественный разум и как Единственный, обладающий реальностью и способный вывести людей из мира теней в мир реальный, о котором мечтали Платон и великие греки. Христианство, облаченное когда-то в иудейские категории, обрело величие греческого мировоззрения.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЕРЕСЕЙ

В то время, когда писалось четвертое Евангелие, перед Церковью стояла одна важная проблема - возникновение ереси. Прошло уже семьдесят лет с тех пор, как Иисус Христос был распят. За это время Церковь превратилась в стройную организацию; вырабатывались и устанавливались богословские теории и кредо веры, мысли человеческие неизбежно бродили и сбивались с пути истинного и возникали ереси. А ересь редко бывает совершенной ложью. Она возникает обычно вследствие особенного подчеркивания одного аспекта истины. Мы видим, по крайней мере, две ереси, который автор четвертого Евангелия стремился опровергнуть. а) Были такие христиане, по крайней мере, среди иудеев, которые ставили слишком высоко Иоанна Крестителя. В нем было нечто такое, что очень привлекало иудеев. Он был последним из пророков и он говорил голосом пророка, нам известно, что в позднейшие времена в ортодоксальном иудаизме официально существовала признанная секта последователей Иоанна Крестителя. В Деян. 19.1-7 мы встречаем небольшую группу людей из двенадцати человек, члены которой принадлежали к христианской Церкви, но были крещены лишь Иоанновым крещением. Автор четвертого Евангелия снова и снова спокойно, но твердо, ставит Иоанна Крестителя на надлежащее место. Иоанн Креститель сам неоднократно утверждал, что он не претендует на высшее место и не имеет на него права, но безоговорочно уступал это место Иисусу. Мы уже видели, что по другим Евангелиям служение и проповедование Иисуса началось только после того, как Иоанн Креститель был посажен в темницу, а в четвертом Евангелии говорится о времени, когда служение Иисуса совпадало с проповедованием Иоанна Крестителя. Вполне возможно, что автор четвертого Евангелия вполне сознательно воспользовался этим доводом, чтобы показать, что Иисус и Иоанн действительно встречались и что Иоанн воспользовался этими встречами, чтобы признать и побудить других признать превосходство Иисуса. Автор четвертого Евангелия подчеркивает, что Иоанн Креститель "не был свет" (18) и он сам совершенно определенно отрицал наличие у него каких-либо притязаний быть Мессией (1,20 и сл.; З,28; 4,1; 10,41) и что нельзя даже допускать, будто он нес более важное свидетельство (5,36). В четвертом Евангелии нет критики Иоанна Крестителя; в нем есть упрек тем, кто отводит ему место, которое принадлежит Иисусу, и лишь Ему Одному.

б) Кроме того, в эпоху написания четвертого Евангелия получила широкое распространение ересь, известная под общим названием гностицизм. Если мы не разберемся в нем подробно, мы не заметим доброй доли величия евангелиста Иоанна и упустим определенный аспект стоявшей перед ним задачи. В основе гностицизма лежало учение о том, что материя по существу своему порочна и пагубна, а дух по существу своему благ. Гностики поэтому делали вывод, что Бог Сам не мог касаться материи и, потому, Он не создавал мира. Он, по их мнению, испускал серию эманации (излучений), каждое из которых было все дальше и дальше от Него, пока, наконец, одно из этих излучений оказалось настолько далеким от Него, что оно могло соприкоснуться с материей. Вот эта-то эманация (излучение) и была создателем мира.

Эта идея, сама по себе достаточно порочная, была еще больше испорчена одним дополнением: каждая из этих эманации, по мнению гностиков, знала все меньше и меньше о Боге, пока однажды не настал такой момент, когда эти эманации не только совершенно потеряли знание Бога, но и стали совершенно враждебны Ему. И потому гностики в конце концов, сделали заключение, что бог-создатель не только был совершенно отличен от реального Бога, но и совершенно чужд ему и враждебно к Нему настроен. Один из лидеров гностиков Церинтий говорил, что "мир был сотворен не Богом, а некоей силой очень далекой от Него и от той Силы, которая правит всей вселенной, и чуждой Бога, Который стоит над всем".

Гностики следовательно считали, что Бог вообще не имеет никакого отношения к сотворению мира. Вот потому то Иоанн и начинает свое Евангелие звучным заявлением: "Все чрез Него начало быть и без Него ничто не начало быть, что начало быть" (1,3). Вот почему Иоанн настаивает на том, что "так возлюбил Бог мир" (3,16). Перед лицом гностицизма, который так отдалял Бога и обращал Его в существо, которое вообще не могло иметь ничего общего с миром, Иоанн представил христианскую концепцию Бога, Который сотворил мир и Чье присутствие заполняет мир, который Он сотворил.

Теория гностиков оказывала влияние и на их идею об Иисусе.

а) Одни гностики считали, что Иисус - одна из этих эманации, которые излучал Бог. Они считали, что Он никак не связан с Божественностью, что Он - своего рода полубог, удаленный от подлинного реального Бога, что Он - всего лишь одно из существ, стоящих между Богом и миром.

б) Другие гностики считали, что у Иисуса не было настоящего тела: тело - это плоть, а Бог не может, по их мнению, коснуться материи, и потому Иисус был своего рода призраком, не имевшим реального тела и настоящей крови. Они, например, считали, что когда Иисус ступал по земле, Он не оставлял никаких следов, потому что Его тело не имело ни веса, ни вещества. Они бы никогда не могли сказать: "И Слово стало плотью" (1,14). Выдающийся отец западной церкви Аврелий Августин (354-430 гг.), епископ в Гипоне (северная Африка), рассказывает, что он много читал современных ему философов и нашел, что много у них очень похоже на то, что написано в Новом Завете, но, говорит он: "Я не нашел у них такой фразы: "Слово стало плотью и обитало с нами". Вот почему Иоанн в своем первом послании настаивал на том, что Иисус пришел во плоти, и заявил, что всякий, кто отрицает это, движим духом антихриста (1 Иоан. 4,3). Эта ересь известна под именем докетизм. Это слово происходит от греческого докейн, что значит казаться, и ересь называется так потому, что ее последователи считали, что людям лишь казалось, будто Иисус был человеком.

в) Некоторые гностики придерживались разновидности этой ереси: они считали, что Иисус был человек, на которого при его крещении сошел Дух Святой. Этот Дух пребывал в Нем на протяжении всей Его жизни до ее конца, но в виду того, что Дух Божий не может ни страдать, ни умереть, Он покинул Иисуса до того, как Он был распят. Громкий крик Иисуса на кресте они передавали так: "Сила Моя, Сила Моя! почему ты Меня оставила?" И в своих книгах эти еретики рассказывали о людях, разговаривавших на Елеонской горе с изображением, очень похожем на Него, хотя человек Иисус умирал на кресте.

Таким образом, ереси гностиков выливались в два рода верований: одни не верили в Божественность Иисуса и считали Его одной из эманации, которые излучал Бог, другие же не верили в человеческую сущность Иисуса и считали Его похожим на человека призраком. Верования гностиков разрушали одновременно подлинную Божественность и подлинную человеческую природу Иисуса.

ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ПРИРОДА ИИСУСА

Иоанн отвечает на эти теории гностиков и именно этим объясняется странная парадоксальность двойных акцентов, которые он ставит в своем Евангелии. Ни в одном другом Евангелии не подчеркивается так ясно истинная человеческая природа Иисуса, как в Евангелии от Иоанна. Иисус был крайне возмущен тем, что люди продавали и покупали в Храме (2,15); Иисус физически устал от долгого пути, усевшись у колодца в Сихаре в Самарии (4,6); ученики предлагали Ему еду так же, как они предлагали бы ее любому голодному человеку (4,3); Иисус сочувствовал тем, кто был голоден, и тем, кто чувствовал страх (6,5.20); Он чувствовал печаль и даже плакал, как это делал бы всякий понесший утрату (11,33.35 -38); когда Иисус был при смерти на кресте, Его запекшиеся губы шептали: "Жажду" (19,28). В четвертом Евангелии мы видим Иисуса человека, а не тень или призрак, в Нем мы видим человека, знавшего усталость изнуренного тела и раны страдающей души и страдающего ума. В четвертом Евангелии перед нами подлинно человечный Иисус.

БОЖЕСТВЕННОСТЬ ИИСУСА

С другой стороны, ни в одном другом Евангелии не показана так ярко Божественность Иисуса.

а) Иоанн подчеркивает предвечность Иисуса. "Прежде, нежели был Авраам, - сказал Иисус, - Я есмь" (8,58). У Иоанна Иисус говорит о славе, которую Он имел у Отца прежде бытия мира (17,5). Он снова и снова говорит о том, что сошел с небес (6,33-38). Иоанн видел в Иисусе Того, Кто был всегда, даже до бытия мира.

б) Четвертое Евангелие подчеркивает, как ни одно другое, всеведение Иисуса. Иоанн считает, что Иисус совершенно определенно имел сверхъестественное знание о прошлом самарянки (4,16.17); совершенно очевидно, что Он знал, как давно был болен человек, лежавший в купальне Вифезда, хотя никто не говорит Ему об этом (5,6); еще не задав Филиппу вопрос, Он уже знал какой получит ответ (6,6); Он знал, что Иуда предаст Его (6,61-64); Он знал о смерти Лазаря еще до того, как ему сказали об этом (11,14). Иоанн видел в Иисусе Того, Кто обладал особым сверхъестественным знанием, независимым от того, что кто-нибудь мог сказать Ему, Ему не нужно было задавать вопросов, потому что Он знал все ответы.

в) В четвертом Евангелии подчеркивается также тот факт, что Иисус всегда поступал совершенно самостоятельно, без всякого влияния на Него со стороны кого-нибудь. Чудо в Кане Галилейской Он совершил по собственной инициативе, а не по просьбе Своей Матери (2,4); побуждения Его братьев не имели никакого отношения к Его посещению Иерусалима во время праздника Кущей (7,10); никто из людей не лишил Его жизни, никто из людей не мог сделать этого. Он отдал Свою жизнь совершенно добровольно (10,18; 19,11). В глазах Иоанна Иисус обладал Божественной независимостью от всякого человеческого влияния. Он был совершенно независим в своих действиях.

Опровергая гностиков и их странные верования, Иоанн неопровержимо показывает как человеческую сущность Иисуса, так и Его Божественность.

АВТОР ЧЕТВЕРТОГО ЕВАНГЕЛИЯ

Мы видим, что автор четвертого Евангелия поставил своей целью показать христианскую веру таким образом, чтобы она стала интересной и для греков, к которым христианство теперь пришло, и, одновременно, выступить против ересей и заблуждений, возникших внутри Церкви. Мы продолжаем спрашивать себя: кто был его автором? Предания единодушно говорят, что автором был апостол Иоанн. Мы увидим, что вне всякого сомнения, за этим Евангелием действительно стоит авторитет Иоанна, хотя вполне возможно, что записал его и придал ему его форму не он. Соберем все, что мы знаем об Иоанне.

Он был младшим из сыновей Зеведея, у которого была рыбачья лодка на Галилейском море и который был достаточно богат, чтобы нанимать на службу наемных рабочих (Мар. 1,19.20). Мать Иоанна звали Саломией и, вполне возможно, что она была сестрой Марии, Матери Иисуса (Мат. 27,56; Мар. 16,1). Иоанн вместе со своим братом Иаковом по призванию Иисуса последовали за Ним (Мар. 1,20).

Складывается впечатление, что Иаков и Иоанн рыбачили вместе с Петром (Лук. 5,7-10). И оанн принадлежал к ближайшим ученикам Иисуса, потому что список учеников всегда начинается именами Петра, Иакова и Иоанна, а при некоторых великих событиях присутствовали только эти три (Мар. 3,17; 5,37; 9,2; 14,33).

По характеру Иоанн, совершенно очевидно, был беспокойным и честолюбивым человеком. Иисус дал Иоанну и его брату имя Воанергес, что значит сыны Громовые. Иоанн и его брат Иаков были нетерпеливы и выступали против всякого своеволия со стороны других (Мар. 9,38; Лук. 9,49). Темперамент их был столь необуздан, что они были готовы стереть с лица земли самарянскую деревню, потому что там им не оказали гостеприимства, когда они находились на пути в Иерусалим (Лук. 9,54). Или они сами, или мать их Саломия лелеяли честолюбивые замыслы. Они просили Иисуса, чтобы Он, когда получит Свое Царствие, посадил их по правую и левую сторону в славе Своей (Мар. 10,35; Мат. 20,20). В синоптических Евангелиях Иоанн представлен вожаком всех учеников, членом интимного кружка Иисуса, и, тем не менее, крайне честолюбивым и нетерпеливым.

В книге Деяний святых Апостолов Иоанн всегда выступает вместе с Петром, но сам не говорит. Его имя стоит среди первых трех в списке апостолов (Деян. 1,13). Иоанн был вместе с Петром, когда они исцелили хромого около Красных ворот Храма (Деян. 3,1 и сл.). Вместе с Петром его привели и поставили перед Синедрионом и начальниками иудеев; на суде оба вели себя поразительно смело (Деян. 4,1-13). Иоанн отправился вместе с Петром в Самарию проверить сделанное там Филиппом (Деян. 8,14).

В посланиях Павла имя Иоанна упоминается только один раз. В Гал. 2,9 он назван столпом Церкви наряду с Петром и Иаковом, одобрившими действия Павла. Иоанн был сложным человеком: с одной стороны он был одним из вожаков среди апостолов, членом интимного кружка Иисуса - Его ближайших друзей; с другой стороны, он был своенравным, честолюбивым, нетерпеливым и в то же время мужественным человеком.

Мы можем посмотреть, что рассказывали об Иоанне в эпоху молодой Церкви. Евсевий рассказывает, что он был сослан на остров Патмос в царствование римского императора Домициана (Евсевий, "История Церкви", 3,23). Там же Евсевий рассказывает позаимствованную у Климента Александрийского характерную историю об Иоанне. Он стал своего рода епископом Малой Азии и посетил однажды одну из церковных общин вблизи Ефеса. Среди прихожан он заметил стройного и очень красивого юношу. Иоанн обратился к пресвитеру общины и сказал: "Передаю этого юношу под твою ответственность и заботу, и призываю прихожан в свидетели этого".

Пресвитер забрал юношу в свой дом, заботился о нем и наставлял его, и настал день, когда юноша был крещен и принят в общину. Но вскоре после этого он сошелся с плохими друзьями и совершил столько преступлений, что стал, в конце концов, главарем банды убийц и воров. Когда через некоторое время Иоанн снова посетил эту общину, он обратился к пресвитеру: "Восстанови доверие, которое я и Господь оказали тебе и церкви, которой ты руководишь". Пресвитер сперва вовсе не понял, о чем говорит Иоанн. "Я имею в виду, чтобы ты дал отчет о душе юноши, которого я доверил тебе", - сказал Иоанн. "Увы, - ответил пресвитер, - он погиб". "Погиб?" - спросил Иоанн. "Для Бога он погиб, - ответил пресвитер, - он отпал от благодати и был вынужден бежать из города за свои преступления, и теперь он разбойник в горах". И Иоанн отправился прямо в горы, умышленно дал захватить себя бандитам, которые и привели его к юноше, который был теперь главарем банды. Мучимый стыдом, юноша пытался убежать от него, но Иоанн бежал за ним. "Сын мой! - кричал он, - Ты бежишь от своего отца. Я слаб и стар, сжалься надо мною, сын мой; не бойся, еще есть надежда на твое спасение. Я буду защищать тебя пред Господом Иисусом Христом. Если нужно, я с радостью умру за тебя, как Он умер за меня. Остановись, подожди, поверь! Это Христос послал меня к тебе". Такой призыв разбил сердце юноши, он остановился, отбросил свое оружие и зарыдал. Вместе с Иоанном спустился он с горы и вернулся в Церковь и на христианский путь. Здесь мы видим любовь и мужество Иоанна.

Евсевий (3,28) рассказывает еще одну историю об Иоанне, которую он нашел у Иринея (140-202 гг.), ученика Поликарпа Смирнского. Как мы уже отмечали, Церинтий был одним из ведущих гностиков. "Апостол Иоанн однажды пришел в баню, но узнав, что там находится Церинтий, вскочил со своего места и бросился вон, потому что не мог оставаться с ним под одной крышей, и посоветовал своим спутникам поступить так же. "Уйдем, чтобы баня не завалилась, - сказал он, - потому что там внутри находится Церинтий, враг истины". Вот еще один штрих к темпераменту Иоанна: Воанергес еще не умер в нем.

Иоанн Кассион (360-430 гг.), внесший значительный вклад в развитие учения о благодати и в развитие западноевропейского монашества приводит другую историю об Иоанне. Однажды его нашли играющим с прирученной куропаткой. Более строгий брат упрекнул его в том, что он попусту тратит свое время, на что Иоанн ответил: "Если лук всегда держать натянутым, он скоро перестанет стрелять прямо".

У Иеронима из Далмации (330-419 гг.) есть рассказ о последних словах Иоанна. Когда он был при смерти, ученики спросили его, что бы он хотел сказать им напоследок. "Дети мои, - сказал он, - любите друг друга", и потом повторил это еще раз. "И это все?" спросили его. "Этого достаточно, - сказал Иоанн, - ибо это завет Господа".

ЛЮБИМЫЙ УЧЕНИК

Если мы тщательно следили за сказанным здесь об апостоле Иоанне, мы должны были заметить одну вещь: всю нашу информацию мы взяли из первых трех Евангелий. Удивительно, что в четвертом Евангелии ни разу не упоминается имя апостола Иоанна. Но зато упоминаются два других человека.

Во-первых, говорится об ученике, которого любил Иисус. Он упоминается четыре раза. Он возлежал у груди Иисуса во время Тайной Вечери (Иоан. 13,23-25); ему на попечение оставил Иисус Матерь Свою, когда умирал на кресте (19,25-27); его и Петра встретила Мария Магдалина по возвращении из пустого гроба в первое утро Пасхи (20,2), и он присутствовал при последнем явлении воскресшего Иисуса своим ученикам на берегу Тивериадского моря (21,20).

Во-вторых, в четвертом Евангелии есть действующее лицо, которое мы назвали бы свидетель, очевидец. Когда в четвертом Евангелии говорится о том, как воин ударил Иисуса копьем в ребра, после чего тотчас истекла кровь и вода, за этим следует комментарий: "И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили" (19,35). В конце Евангелия снова говорится о том, что это любимый ученик свидетельствует все это, "и знаем, что истинно свидетельство его" (21,24).

Здесь перед нами довольно странная вещь. В четвертом Евангелии Иоанн никогда не упоминается, а любимый ученик упоминается, и, кроме того, есть особый свидетель, очевидец всей истории. По традиции никогда не возникало сомнения в том, что любимый ученик - это Иоанн. Лишь немногие пытались увидеть в нем Лазаря, ибо сказано, что Иисус любил Лазаря (Иоан. 11,3.5), или богатого молодого человека, о котором говорится, что Иисус, взглянув на него, полюбил его (Мар. 10,21). Но хотя в Евангелии никогда не говорится об этом так подробно, по традиции любимого ученика всегда отождествляли с Иоанном и нет никакой нужды ставить это под сомнения.

Но встает одна очень реальная проблема - если допустить, что Иоанн действительно сам написал Евангелия, стал ли бы он действительно говорить о себе, как об ученике, которого Иисус любил? Захотел ли бы он выделять себя таким образом и как бы заявлять: "Я был Его любимцем, меня Он любил больше всех?" Может показаться маловероятным, чтобы Иоанн сам присвоил себе такой титул. Если он дан другими, это очень приятный титул, если же человек присваивает его себе сам, это граничит почти с невероятным тщеславием.

Может быть тогда это Евангелие было свидетельством Иоанна, но было записано кем-то другим?

ПРОИЗВЕДЕНИЕ ЦЕРКВИ

В наших поисках истины мы начали с того, что отметили выдающиеся и исключительные моменты четвертого Евангелия. Наиболее примечательным моментом являются длинные речи Иисуса, занимающие иногда целые главы, и совершенно отличающиеся от того, как представлен Иисус своими речами в остальных трех Евангелиях. Четвертое Евангелие было написано около 100 г., то есть приблизительно через семьдесят лет после распятия Христа. Можно ли написанное через семьдесят лет считать дословной передачей сказанного Иисусом? Или это пересказ их с добавлением того, что стало более ясным со временем? Будем это помнить и учтем еще следующее.

Среди работ молодой Церкви до нас дошла целая серия отчетов и некоторые из них относятся к написанию четвертого Евангелия. Самый древний из них принадлежит Иренею, который был учеником Поликарпа Смирнского, который, в свою очередь, был учеником Иоанна. Таким образом, между Иренеем и Иоанном существовала прямая связь. Иреней пишет: "Иоанн, ученик Господа, который также опирался на Его грудь, сам опубликовал Евангелие в Ефесе, когда он жил в Асии".

Наводит на мысли слово в этой фразе Иренея, что Иоанн не просто написал Евангелие; он говорит, что Иоанн опубликовал (Екседоке) его в Ефесе. Слово, которое употребил Иреней, наталкивает на мысль, что это была не просто частная публикация, а обнародование какого-то официального документа.

Другой отчет принадлежит Клименту Александрийскому, бывшему в 230 г. руководителем великой александрийской школы. Он писал: "Самым последним Иоанн, увидев, что все связанное с материальным и телесным, получило надлежащее отражение в Евангелиях, побуждаемый своими друзьями, написал духовное Евангелие".

Здесь большое значение имеет выражение будучи побуждаем своими друзьями. Становится ясно, что четвертое Евангелие - это больше, чем личное произведение одного человека, и что за ним стоит группа, община, церковь. В том же духе читаем о четвертом Евангелии в списке десятого века, который носит название "Кодекс Толетанус", в котором каждая из книг Нового Завета предварена коротким резюме. Относительно четвертого Евангелия там сказано следующее:

"Апостол Иоанн, которого Господь Иисус любил больше всех, последним написал свое Евангелие по просьбе епископов Ассийских против Церинтия и других еретиков".

И здесь снова мысль, что за четвертым Евангелием стоит авторитет группы и Церкви.

А теперь обратимся к очень важному документу, известному как Мураториев Канон - он назван так по имени открывшего его ученого Муратори. Это первый из когда-либо изданных Церковью списков книг Нового Завета, составленные в Риме в 170-м году. В нем не только перечислены книги Нового Завета, но приведены короткие отчеты о происхождении, природе и содержании каждый из них. Большой интерес представляет отчет о том, как было написано четвертое Евангелие:

"По просьбе своих друзей-учеников и своих епископов, Иоанн, один из учеников, сказал: "Поститесь со мной три дня от сего, и что бы ни открылось каждому из нас, будь то в пользу моего Евангелия или нет, расскажем это друг другу". В ту же ночь открылось Андрею, что Иоанн должен рассказать все, а ему должны помочь все остальные, которые потом и проверяют все написанное".

Мы не можем согласиться с тем, что апостол Андрей был в Ефесе в 100-м г. (видимо это был другой ученик), но здесь совершенно ясно сказано, что, хотя за четвертым Евангелием стоит авторитет, ум и память апостола Иоанна, оно является произведением не одного человека, а группы.

А теперь мы можем попытаться представить себе, что же произошло. Около 100-го г. в Ефесе вокруг апостола Иоанна была группа людей. Эти люди почитали Иоанна как святого и любили его, как отца: ему в то время, должно быть, было около ста лет. Они мудро рассудили, что было бы очень хорошо, если бы престарелый апостол записал свои воспоминания о тех годах, когда он был вместе с Иисусом.

Но, в конце концов, они сделали много больше. Мы можем представить себе, как они сидят и заново переживают прошлое. Они, должно быть, говорили друг другу: "А помнишь, как Иисус сказал...?" И Иоанн, должно быть, отвечал: "Да, и сейчас мы понимаем, что Иисус хотел этим сказать..." Другими словами, эти люди не только записывали то, что говорил Иисус - это была бы только победа памяти, они записывали и то, что Иисус подразумевал под этим. Их направлял в этом Сам Святой Дух. Иоанн продумал каждое сказанное когда-то Иисусом слово и сделал он это под направляющим руководством столь реального в нем Святого Духа.

Есть одна проповедь, озаглавленная "Чем становится Иисус для человека, который долго знает Его". Это название - отличное определение Иисуса, каким мы Его знаем по четвертому Евангелию. Все это превосходно изложил английский богослов А. Г. Н. Грин-Армитадж в книге "Иоанн, который воочию видел". Евангелие от Марка, говорит он, с его четким изложением фактов из жизни Иисуса, очень удобно для миссионера; Евангелие от Матфея, с его систематическим изложением учения Иисуса, очень удобно для наставника; Евангелие от Луки, с его глубокой симпатией к образу Иисуса, как друга всех людей, очень удобно для приходского священника или проповедника, а Евангелие от Иоанна - это Евангелие для созерцательного ума.

Грин-Армитадж говорит далее об очевидном отличии между Евангелиями от Марка и от Иоанна: "Оба эти Евангелия в некотором смысле одинаковы. Но там, где Марк видит вещи плоско, прямо, буквально, Иоанн видит их тонко, проникновенно, духовно. Можно сказать, что Иоанн освещает строки Евангелия от Марка светильником".

Это отличная характеристика четвертого Евангелия. Вот почему Евангелие от Иоанна является величайшим из всех Евангелий. Его целью была не передача слов Иисуса, как в газетном репортаже, а передача заложенного в них смысла. В нем говорит Воскресший Христос. Евангелие от Иоанна - это скорее Евангелие от Святого Духа. Его написал не Иоанн из Ефеса, его написал Святой Дух через Иоанна.

ЗАПИСАВШИЙ ЕВАНГЕЛИЕ

Нам нужно ответить еще на один вопрос. Мы уверены в том, что за четвертым Евангелием стоят ум и память апостола Иоанна, но мы видели, что за ним стоит еще свидетель, который написал его, то есть, буквально изложил его на бумаге. Можем мы выяснить, кто это был? Из того, что оставили нам раннехристианские писатели, мы знаем, что в то время в Ефесе было два Иоанна: апостол Иоанн и Иоанн, известный как Иоанн-пресвитер, Иоанн-старейшина.

Папиас (70-145 гг.) епископ Иераполя, любивший собирать все, что относится к истории Нового Завета и жизнеописанию Иисуса, оставил нам очень интересную информацию. Он был современником Иоанна. Папиас пишет о себе, что он пытался узнать, "что сказал Андрей, или что сказал Петр, или что было сказано Филиппом, Фомой или Иаковом, или Иоанном, или Матфеем или любым из учеников Господа, или что говорят Аристион и пресвитер Иоанн - ученики Господа". В Ефесе были апостол Иоанн и пресвитер Иоанн; причем пресвитер (старейшина) Иоанн был столь любим всеми, что он, в действительности, был известен под именем пресвитер старец, совершенно очевидно, что он занимал особое место в Церкви. Евсевий (263-340 гг.) и Дионисий Великий сообщают, что еще и в их время в Ефесе были две знаменитые могилы: одна - Иоанна апостола, другая - Иоанна-пресвитера.

А теперь обратимся к двум коротким посланиям - Второму и Третьему посланиям апостола Иоанна. Послания эти написаны той же рукою, что и Евангелие, а как они начинаются? Второе послание начинается словами: "Старец избранной госпоже и детям ее" (2 Иоан. 1). Третье послание начинается словами: "Старец - возлюбленному Гаию" (3 Иоан. 1). Вот оно, наше решение. В действительности послания записал Иоанн-пресвитер; в них получили отражение мысли и память престарелого апостола Иоанна, которого Иоанн-пресвитер всегда характеризует словами "ученик, которого любил Иисус".

ДОРОГОЕ НАМ ЕВАНГЕЛИЕ

Чем больше мы узнаем о четвертом Евангелии, тем дороже оно нам становится. Семьдесят лет Иоанн думал об Иисусе. День за днем Дух Святой открывал ему значение того, что сказал Иисус. И вот, когда у Иоанна за плечами уже был целый век и дни его приближались к концу, он и его друзья уселись и стали вспоминать. Иоанн-пресвитер держал в руке перо, чтобы записывать слова своего наставника и руководителя апостола Иоанна. И последний из апостолов записал не только то, что он услышал от Иисуса, но и то, что как он теперь понимал, Иисус имел в виду. Он помнил, как Иисус сказал: "Еще многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить. Когда же придет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину" (Иоан. 16,12.13).

Многое не понял Иоанн тогда, семьдесят лет назад; многое открыл ему за эти семьдесят лет Дух истины. И все это Иоанн записал, хотя для него уже занималась заря вечной славы. Читая это Евангелие, надо помнить что оно поведавшее нам через ум и память апостола Иоанна и через Иоанна-пресвитера подлинные мысли Иисуса. За этим Евангелием стоит вся церковь Ефеса, все святые, последний из апостолов, Святой Дух и Сам Воскресший Христос.

ЦАРСТВЕННОСТЬ СЛУЖЕНИЯ (Иоан. 13,1-17)

Мы должны рассмотреть этот отрывок всесторонне, но сначала давайте посмотрим на него целиком. Мало других случаев в Евангелиях так открывают истинный характер Христа и Его любовь, как этот случай. Когда мы подумаем, Кем Иисус мог бы быть и что мог бы сделать, величайшее чудо того, Кем Он был и что делал, становится близким и понятным для нас.

1. Иисус знал, что все отдано в руки Его. Он знал, что час Его унижения близок, но знал также, что близок и час Его прославления. Такого рода знание могло бы исполнить Его чувством гордости, а Он при таком сознании силы и славы, которые принадлежали Ему, умыл ноги ученикам. В момент, когда в Нем могла бы проявиться самая высокая гордость, в Нем проявилось самое высокое смирение. Любовь всегда такова. Когда, к примеру, кто-то заболевает, любящая его душа готова оказывать ему самые непривлекательные услуги и делать это с величайшим удовольствием, потому что такова любовь. Иногда людям кажется, что они слишком важны для того, чтобы исполнять какие-нибудь низкие услуги. Иисус не был таким, и хотя знал, что Он Господь всех и всего, умыл ноги ученикам.

2. Иисус знал, что Он от Бога пришел и к Богу отходит. У Него могло бы быть известное презрение к людям и миру. Он мог бы подумать, что Его дело на земле окончено, и теперь Он уже на пути к Богу. Но именно тогда, когда Бог был к Нему особенно близок, Иисус достиг глубин и крайних пределов служения людям. На праздничных пирах рабы умывали ноги гостям. Ученики раввинов прислуживали учителям, но такое служение не пришло бы никому в голову. В Иисусе же замечательно то, что Его близость к Богу не только не отдаляла Его от людей, а наоборот приближала Его к ним. Всегда верно, что тот, кто ближе к Богу, ближе и к людям.

Существует легенда о Франциске Ассизском, в которой говорится, что в юности своей он был весьма богат, и только самое лучшее было достаточно хорошим для него. Во всех отношениях он был аристократ из аристократов. Но ему было не по себе и в душе у него не было покоя. Однажды, проезжая за городом на коне, он увидел прокаженного. Этот человек был весь в ранах и струпьях, и представлял собой ужасное зрелище. В другое время брезгливый Франциск отвернулся бы от него с презрением и отвращением, уж слишком ужасным был вид этого остатка человека, но на этот раз что-то оборвалось в душе Франциска. Он сошел с коня, подошел к прокаженному и обнял его, и в этот момент тот предстал пред ним в образе Иисуса Христа. Чем ближе мы к страдающему человечеству, тем ближе мы к Богу, и наоборот.

3. Иисус знал, что скоро Он будет предан. Такое знание могло вызвать в Нем обиду или даже ненависть, но случилось обратное - сердце Иисуса горело еще большей любовью. Чем больше Ему причиняли боль, чем больше Его унижали и издевались над Ним, тем больше Он любил. Естественно возмущаться злом и огорчаться в ответ на обиды, но Иисус встречал самые ужасные оскорбления, обиды и даже предательство с глубочайшим смирением и любовью.

ЦАРСТВЕННОЕ СЛУЖЕНИЕ (Иоан. 13,1-17 (продолжение))

Но здесь, мы видим, сказано не все. Если мы посмотрим на описание этой вечери. Лукой, мы найдем такую Фразу: "Был же спор между ними, кто из них должен почитаться большим" (Лук. 22,24) . Даже тогда, когда Крест был уже виден, ученики спорили еще о первенстве и авторитете.

Возможно, что именно этот спор и понудил Иисуса поступать так, как Он поступил. Дороги Палестины были не мощеными и грязными. В сухую погоду несколько сантиметров пыли лежало на их поверхности, а в дождь вся эта пыль превращалась в жидкую грязь. Обувь, которую обычно носили люди, была легкой, открытой; это были, как правило, просто подошвы, притянутые к ноге парой узких ремней, то есть самый примитивный вид сандалий. Такая обувь плохо предохраняла от пыли и грязи дорог, и потому перед каждым домом можно было найти сосуд с водою и слугу с тазиком и полотенцем, готового умыть ноги гостям. В собрании друзей Иисуса в тот памятный вечер не было слуг, и потому услуги, которые обычно в богатых домах оказывали слуги, они разделяли между собою. Весьма возможно, что в тот вечер, они так увлеклись своим состязанием кто из них будет большим в Царстве Иисуса, что никто не позаботился о том, чтобы была вода и полотенце для омовения ног у входа в горницу. И потому Иисус Сам поправил это упущение самым ярким и наглядных образом.

Он сделал Сам то, к чему никто из них не был готов, и тогда сказал: "Видите, что Я сделал? Знаете ли, что Я сделал вам? Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно есть то. Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам".

Это должно заставить нас задуматься. Как часто, даже в церквах, возникают неприятности из-за того, что кому-то не дали того места, которого он желал. Как часто даже высокопоставленные служители обижаются, когда им не дают тех почестей, которых требует по их мнению их положение. Здесь урок, что есть только один вид величия: величие служения. Мир полон людей, которые отстаивают свое достоинство в то время, как они должны были бы стоять на коленях у ног своих братьев. Во всех отраслях жизни жажда первенства и нежелание подчинения нарушают порядок вещей. Игрока только один раз не допустили до игры, и он не желает больше играть. Полного надежд политика обошли, не дав ему того места, на которое он думал, что имеет право, и он отказывается принимать место ниже. Член хора не получил желанного соло - и отказывается вообще петь.

В каждом обществе случается, то кто-то при малейшем невнимании к нему либо взвивается во гневе, либо ходит надутый несколько дней подряд. Всякий раз, когда нам захочется думать о нашем достоинстве, авторитете и положении, давайте вспомним Сына Божьего, препоясанного полотенцем, на коленях у ног Своих учеников. Воистину велик тот, кто обладает этим особым смирением, которое делает его одновременно слугой и царем. В произведении "Любимый капитан" Дональда Ханки есть такой замечательный отрывок, в котором описано, как любимый капитан заботился о своих подчиненных после похода:

"Мы знали инстинктивно, что он наш старшина - человек из лучшего материала, чем мы, "кто-то" по праву. Я думаю, что поэтому он мог быть скромным, не теряя своего достоинства. А он был действительно скромным, если можно так выразиться, и я думаю, что можно. Ни одна наша беда не была настолько малой, чтобы он не мог заняться ею.

Когда мы начали ходить в походы, и наши ноги были истерты в кровь и покрыты волдырями, можно было подумать, что это были не наши ноги, а его, так чутко он заботился о них. Конечно, после каждого похода нам проверяли ноги. Так уж полагалось, но у него это не было просто навыком. Он приходил к нам в комнату, и если у кого болели ноги, он склонялся перед тем человеком на колени и внимательно рассматривал израненные от похода ноги, как будто бы он был врач, а потом приписывал лекарства, которые тут же приносились сержантом. Если волдырь нужно было проколоть, он чаще всего брался за это сам, и при этом заботился о том, чтобы это было сделано чистой иголкой, чтобы не занести в рану грязи. Он просто считал, что наши ноги важная вещь, и знал, что сами мы не очень осторожны со своими ногами. Что-то Христово было в этом его обращении с нами, и мы любили и уважали его еще больше".

Именно такого человека, который склоняется вниз, как Христос, люди любят и почитают как царя и памяти о нем не дают умереть.

НЕОБХОДИМОЕ ОМОВЕНИЕ (Иоан. 13,1-17 (продолжение))

Мы уже видели раньше, что в словах евангелиста Иоанна всегда нужно искать два значения: первое - важное, второе - еще более важное. Внешне этот эпизод - явный, незабываемый урок смирения, но тут есть еще кое-что. Здесь есть одно довольно трудное положение. Сперва Петр отказывается позволить Иисусу мыть его ноги, но Иисус говорит ему, что, если он не позволит Ему умыть его ноги, он не будет иметь части с Господом. После этого Петр просит умыть ему не только ноги, но и руки и голову. Иисус же отвечает, что достаточно, чтобы только ноги были умыты. Это предложение, у которого несомненно два значения, звучит так: "Омытому нужно только ноги умыть, потому что весь чист" (13,10).

Несомненно здесь есть намек на христианское крещение. Слова "если не умою тебя, не имеешь части со Мною" можно тоже выразить так: "Без крещения человек не участвует в Церкви". Обычай был такой, что если человек умылся дома, перед уходом в гости, ему нужно умыть только ноги. Но это значение внешне, а внутреннее, более глубокое, говорит, что только омытые входят в дом. Поэтому Иисус и говорит Петру: "Ты нуждаешься не в обычном омовении тела, которое и сам можешь совершить, но нуждаешься в том особом омовении, которое откроет тебе доступ в дом веры". Этим объясняется и другое, а именно, что когда Петр отказался дать Иисусу умыть ноги, Иисус сказал ему: "Ты не дашь Мне умыть ноги тебе? Знай, что без этого ты потеряешь все".

В Церковь вступают путем крещения, то есть омовения перед входом. Это не значит, что человек не будет спасен, если он не крещен (как, например, разбойник на кресте), но это значит, что если человек имеет возможность крещения, он должен засвидетельствовать свою веру во Христа - своего Спасителя.

ПОЗОР НЕВЕРНОСТИ И СЛАВА ВЕРНОСТИ (Иоан. 13,18-20)

В этом отрывке ударение ставится на три вещи.

1. Явная жестокость неверности Иуды изображена в красках, которые особенно понятны восточному уму. Иисус говорит знакомые всем слова из псалма: "Даже человек мирный со мною, на которого я полагался, который ел хлеб мой, поднял на меня пяту" (Пс. 40,10) . На востоке есть с кем-то хлеб было признаком дружбы и актом верности. В 2 Цар. 9,7.13 говорится о том, как Давид дает Мемфивосфею, сыну Ионафана (сыну Саула) "есть хлеб за его столом", в то время, как мог легко уничтожить его, как потомка Саула. В 3 Цар. 18,19 говорится о том, как пророки Ваала ели хлеб у стола Иезавели. Если человек, который ел хлеб за столом друга, который доверял ему, предавал его - это считалось актом крайней подлости. Такого рода предательство псалмопевец считал самой горькой обидой и мы читаем: "Посреди его пагуба; обман и коварство не сходят с улиц его. Ибо не враг поносит меня - это я перенес бы; не ненавистник мой величается надо мною - от него я укрылся бы, но ты, который был для меня то же, что я, друг мой и близкий мой" (Пс. 54,12-14) . В мире все еще живет эта острая боль обиды, когда близкий человек проявляет душераздирающую неверность, и многим эта боль хорошо знакома. Само выражение "поднял на меня пяту свою" говорит о жестокости и в иудейском языке всегда употреблялось для описания жестокости. В этом отрывке нет гнева со стороны Иисуса, только глубокая печаль, последний призыв к Иуде и обнажение раны, которую тот нанес сердцу Иисуса.

2. В нем также подчеркнут тот факт, что даже эта трагедия входила в пределы плана Божьего, и что она полностью и безоговорочно принималась Иисусом. Все было так, как Писание предсказало. Не было ни на момент сомнения в том, что искупление мира больно ранит в сердце Бога. Иисус знал, что происходит, знал цену происходящего и был готов принять ее. Он не хотел, чтобы ученики подумали, что Он попался в сплетение слепых обстоятельств, из которых не мог выбраться. Его не убивали, но Он Сам избирал смерть. Но в тот момент они не могли видеть этого и не понимали, что с Ним происходит, но Он хотел, чтобы в будущем они оглянулись, вспомнили и поняли.

3. Этот отрывок подчеркивает не только боль и горечь предательства, но и славу верности. Придет день, когда вот эти самые ученики понесут весть Иисуса Христа во все концы мира. Делая это, они будут не более и не менее, как представителями Самого Бога. Посол не идет от себя, как частное лицо, вооруженный только своими собственными способностями и качествами, но идет, неся славу и честь своей страны на себе. Слышать его, значит слышать его страну, отдавать честь ему, значит отдавать честь его стране. Приветствовать его, значит приветствовать его страну и правителя, который послал его. Великая честь и великая ответственность христианина в том, что Он представляет в мире Иисуса Христа. Мы говорим о - Нем и действуем в Нем и для Него.

ПОСЛЕДНИЙ ПРИЗЫВ ЛЮБВИ (Иоан. 13,21-30а)

Когда мы мысленно представляем себе эту сцену, некоторые явления в ней ярко выступают и привлекают наше особое внимание.

Предательство Иуды показано во всем его уродстве. Он был, надо полагать, великолепным актером и искусным обманщиком. Одно ясно, если бы другие ученики знали о намерении Иуды, он не покинул бы горницу живым. По-видимому, все время хождения с ними он разыгрывал роль милого и верного ученика, обманув всех, кроме Иисуса. Иуда был не только наглым злодеем, но был также вкрадчивым лицемером, и здесь для нас предупреждение: своим внешним поведением мы можем провести людей, но не сможем ничего утаить от всевидящего ока Христа.

Но здесь не только это, и если мы правильно понимаем, что происходило, мы увидим, что Иисус снова и снова, призывал Иуду одуматься. Обратим внимание на то, как иудеи рассаживались у стола. Они фактически не сидели, а полулежали. Стол был сделан из одного низко поставленного толстого куска дерева, а вокруг него были своеобразные кушетки. Стол не был прямоугольным, но имел форму подковы и местом хозяина был центр этого стола. Гости полулежали на левом боку, опираясь на левый локоть, оставляя правую руку для еды. В таком положении голова каждого гостя была почти на груди у соседа слева. Иисус сидел на месте хозяина в центре низкого стола, а ученик, которого Он любил, сидел, по-видимому, по правую сторону Его, потому что когда он оперся на свой локоть, его голова оказалась против груди Иисуса.

Ученик, которого любил Иисус, никогда не называется по имени. Некоторые богословы думали, что это был Лазарь, так как о Лазаре сказано, что Иисус любил его (Иоан. 11,36) . Другие думали, что это был богатый юноша, о котором тоже сказано, что "Иисус полюбил его" (Мар. 10,21) и который, будто, в конце концов, решил пойти за Иисусом; третьи предполагали, что это был еще какой-то неизвестный ученик, который был особенно близок Иисусу, а четвертые вообще придумали, что эта личность не была реальной, но идеальной картиной того, каким должен быть подлинный ученик. Но преобладает мнение, что этим учеником был сам евангелист Иоанн. Этого мнения придерживаемся и мы.

Но что заслуживает особого внимания, так это место, которое занимал у стола Иуда. Весьма возможно, что Иисус мог говорить с ним прямо и лично и так, что другие не могли их слышать. Если это было так, тогда только одно место могло быть занято Иудой - с левой стороны от Иисуса, и тогда точно так, как голова Иоанна склонялась к груди Иисуса, голова Иисуса склонялась к груди Иуды. Показательно то, что место с левой стороны от хозяина было самымпочетным и давалось самым близким друзьям. Когда ужин начался, Иисус, надобно полагать, сказал Иуде: Иуда, сиди возле Меня сегодня, Мне хочется лично поговорить с тобою". Само это приглашение сесть близко было уже призывом, обращением к совести.

Но это не все. Предложение хозяина принять из его руки особо лакомый кусочек тоже было знаком близкой дружбы. Когда Вооз хотел показать Руфи, насколько он уважает ее, он предложил ей обедать со жнецами и сказал: "Ешь хлеб и обмакивай кусок твой в уксус" (Руф. 2,14) . Арабы имеют обычай отрывать самый жирный кусок баранины и давать его почетному гостю, что не всегда бывает приятно европейцу, но принимается из вежливости в сознании, что это знак дружбы. Когда Иисус подал кусок Иуде, это тоже было знаком особой дружбы, но ученики даже тогда не обратили на это внимания. Значит, они так привыкли, что Иисус ласково обращается с Иудой, что и в данном случае не придали этому никакого значения. Иуда всегда пользовался дружбой и любовью Господа.

Трагично, что после повторных воззваний к темному сердцу Иуды, предатель оставался твердым в своем решении и не изменил его. Упаси нас Бог от такого равнодушия к призывам любви.

ПОСЛЕДНИЙ ПРИЗЫВ ЛЮБВИ (Иоан. 13,21-30а (продолжение))

Итак, трагедия разыгралась, несмотря на то, что Иисус повторял Свой призыв, проявляя ласку и нежность в попытке спасти его от того, что он задумал сделать. И тогда наступил решающий момент. "Иуда, что делаешь, делай скорее", - сказал Иисус, зная, что бесполезно откладывать дальше. К чему продолжать бесполезные призывы в атмосфере возрастающей напряженности? Если уж должно это совершиться, пусть скорее совершится.

Ученики же все еще не знали, что происходит, и подумали, что Иисус послал Иуду кое-что купить к ужину, или чтобы он дал что-нибудь нищим. Обычай требовал, чтобы те, у кого было всего в достатке, делились с теми, кто не имеет ничего, и в это время праздника люди больше, чем в любое другое время, делились с бедными. Поэтому ученики подумали, что Иисус послал Иуду дать что-нибудь из его ящика нищим, чтобы и они могли попраздновать Пасху, как все другие.

Когда Иуда принял от Иисуса кусок, сатана вошел в него. Страшно подумать, что то, что было зовом любви, обернулось двигателем ненависти. Но так действует диавол. Он может взять прекраснейшую весть и исказить ее так, что она сделается исчадием ада. Он может превратить любовь в страсть, святость в тщеславие, воспитание в садистскую жестокость, привязанность в бесхребетное самодовольство. Мы должны быть бдительными, чтобы и в нашей жизни диавол не использовал прекрасное в своих низких целях.

Иуда вышел, а была ночь. Была ночь, потому что день пришел к концу, но это не единственный смысл слова ночь в данном случае. Тут была ночь другого порядка. Ночь наступает для человека всегда, когда он уходит от Христа, преследуя свои личные цели. Ночь всегда наступает, когда человек прислушивается к злому, вместо того, чтобы откликаться на призывы доброго. Ночь наступает, когда ненависть гасит свет любви. Ночь наступает, когда человек отворачивается от Иисуса Христа.

Когда мы послушны Христу, мы ходим во свете, но как только мы отворачиваемся от Него, мы вступаем во тьму. Перед нами два пути - во свет и во тьму. Бог даст нам мудрость избирать правильно, ибо мы знаем, что в темноте человек может легко заблудиться.

Комментарий ко второй половине стиха 30 смотрите в следующем разделе.

ЧЕТЫРЕХКРАТНАЯ СЛАВА (Иоан. 13,306-32)

В этом отрывке четырехкратное прославление.

1. Прославление Иисуса наступило. Напряжение прошло, Иуда вышел, и Крест стал неизбежностью. Крест был Его прославлением. Здесь мы снова стоим лицом к лицу с вечной истиной, что слава приходит к тому, кто жертвует собой. В любом сражении высшая слава принадлежит не тем, кто пережил его, а тем, кто отдал жизнь свою в нем. В медицинской профессии помнят не тех врачей, которые разбогатели, а тех, которые пожертвовали собой ради исцеления других. История преподает простой урок: те, которые жертвовали собой, удостоились высшей славы.

2. Иисус прославил Бога. Послушанием Своим Он прославил Отца. Только послушанием человек может доказать своему лидеру, что он уважает, любит и доверяет ему; послушанием, если нужно, и до смерти. Только послушанием ребенок показывает, что он уважает своих родителей и любит их. Иисус отдал высшую честь и славу Своему Отцу тем, что был послушен до смерти.

3. Бог прославился в Иисусе. Нам может показаться странным, что высшая слава Бога явилась в Его воплощении и Распятии. Нет ничего более славного, чем быть любимым. Если бы Бог держался отчужденно, невозмутимо и равнодушно, и не был бы тронут скорбями и болями человека, люди боялись бы Его, и может быть, восхищались Им, но они никогда не полюбили бы Его. Закон самопожертвования не только земной загон, но и небесный. Через воплощение и Распятие на кресте высшая слава Бога проявила себя вполне.

4. Бог прославит Иисуса. Это другая сторона происходящего. В тот момент Крест был славою Иисуса, но Его ожидало больше, перед Ним было еще Воскресение и Вознесение, а затем и полное и окончательное торжество, о котором Новый Завет говорит, как о Его Втором Пришествии. На Кресте Иисус нашел Свою собственную славу, но наступит и уже наступает день, когда весь мир, вся вселенная увидит Его славу. Возвышение Христа должно было придти после Его унижения, и воцарение после Распятия, терновый венец должен стать венцом славы. Сейчас - путь ко Кресту, но впереди торжество Царя, которое увидит весь мир.

ПРОЩАЛЬНАЯ ЗАПОВЕДЬ (Иоан. 13,33-35)

Иисус произнес Свою последнюю заповедь перед учениками. Время было коротко и было важно, чтобы они услыхали Его голос именно тогда, потому что Он уходил от них в путь, в который они не могли пойти с Ним. Он вступал на дорогу, по которой должен бы пойти один, но прежде, чем покинуть их, Он дал им заповедь, чтобы они любили друг друга так, как Он любил их. Что это означает для нас, и для наших отношений с ближними? Как любил Иисус Своих учеников?

1. Он любил их самоотверженно. Даже в самой благородной человеческой любви всегда остается элемент эгоизма. Может быть несознательно, но мы часто думаем о собственной выгоде. Мы думаем о счастье, которое можем получить, или об одиночестве, которое постигнет нас в случае, если нас разлюбят. Слишком часто мы спрашиваем себя: "Какая польза мне от этой любви?" Как часто в подсознании сидят поиски личного и желание не столько дать, сколько получить. Но Иисус никогда не искал Своего. Его единственным желанием было отдать Себя ради тех, кого Он любил.

2. Иисус любил учеников жертвенно. Не было предела тому, что Его любовь была готова для них сделать, и куда готова была для них пойти. Никакое требование не было для нее чрезмерным, и если любовь означала Крест, Иисус готов был пойти туда. Иногда мы ошибочно заключаем, что любовь должна приносить нам счастье, и в конечном счете она делает это, но не несет с собою также страдание и может иногда требовать креста.

3. Иисус любил Своих учеников понимающе. Он знал их насквозь. Мы не знаем людей, пока не поживем с ними. Встречаясь с людьми только иногда, мы видим их лучшую сторону, а когда живем с ними, тогда узнаем и все их слабости. Иисус жил с учениками изо дня в день в течении многих месяцев и знал о них все, что только можно было знать - и любил их! Иногда мы говорим, что любовь слепа, но это не так, потому что любовь, которая слепа, не может окончиться ничем иным, кроме печальною разочарования. Истинная любовь смотрит широко раскрытыми глазами и любит не воображаемого человека, а настоящего, реального, любит его таким, каков он есть. У Иисуса достаточно к нам любви, чтобы любить нас такими, какие мы есть.

4. Иисус любил Своих учеников прощающе. Все они оставили Его в трудную минуту, и во все дни Его жизни в теле ни один из них не понимал Его, все они были слепыми и бесчувственными, медленными на учение, слабо соображающими, и под конец оказались еще и явными трусами. Но Иисус не обижался на них. Не было такого недостатка, которого он не мог простить. Любовь, которая не готова прощать, может только завянуть и умереть. Мы жалкие существа, и что-то заставляет нас всегда причинять боль именно тем, которых мы любим, и потому любовь, которая все переносит, должна быть построена на прощении, потому что без прощения она умрет.

ПОШАТНУВШАЯСЯ ВЕРНОСТЬ (Иоан. 13,36-38)

Какая разница была между Петром и Иудой? Иуда предал Иисуса и имя Иуды связано с ужаснейшим позором, а Петр, хотя и отрекся от Него в трудную минуту с клятвой и божбой, обладает чем-то бесконечно милым. Вот в чем разница: предательство Иуды было преднамеренным и умышленным, и было исполнено с жестокой холодностью. Несомненно, оно было следствием тщательно продуманного плана, и потому до конца не поддавалось самым явным призывам обратиться. Об отречении же Петра можно сказать, что никогда не было ничего менее умышленного, чем оно. Он не намеревался совершить его, но был просто захвачен им в момент слабости воли, хотя сердце его все время оставалось в правильном отношении к Иисусу.

Всегда есть большая разница между грехом, который холодно и умышленно рассчитан, и тем, который совершается нечаянно и не добровольно, поражая человека в момент слабости воли или возбуждения. Всегда есть разница между грехом, когда человек знает, что он делает, и тем грехом, когда человек либо слаб, либо возбужден так, что сам едва знает, что делает. Упаси нас Бог от умышленного причинения боли себе или тем, которых мы любим! В отношении Петра к Иисусу есть что-то трогательно милое.

1. Иисус знал Петра со всеми его слабостями. Он знал его импульсивность, неустойчивость и то, как он был склонен говорить сердцем, еще не успев продумать это головой. Он знал силу его верности так же, как и слабость его решимости, и, одним словом, знал Петра таким, каким он был.

2. Иисус знал Петра во всей его любви, знал, что бы Петр ни делал, он любил Его. Если бы мы только понимали, что часто люди, которые огорчают нас, обижают и разочаровывают, делают это не умышленно, не из глубины души, ибо в глубине души они любят нас. Ведь главное в человеке не его недостатки и слабости, а его любовь. Иисус знал, что Петр любит Его. Мы избежали бы многих обид и трагических разрывов с людьми, если бы помнили, что в глубине души они любят нас, и прощали бы их мимолетные слабости.

3. Иисус знал Петра не только в данный момент, каким он был тогда, но и каким он мог быть. Он знал, что хотя Петр не мог пойти за Ним сейчас, в будущем он пойдет тем де путем мученичества. Христос тем и велик, что Он видит героя в трусливом человеке, потому что видит всего человека и не только сейчас, но и в будущем, видит его таким, каким он может стать в Его руках. Он обладает любовью, которая видит, каким человек может стать, и силою, которая помогает ему достигнуть именно этого.

Комментарии (введение) ко всей книге «От Иоанна»

Комментарии к главе 13

По глубине этой книге нет равных в мире. А. Т. Робертсон

Введение

I. ОСОБОЕ ПОЛОЖЕНИЕ В КАНОНЕ

По словам самого Иоанна, его книга написана специально для неверующих - "дабы вы уверовали" (20,31).

Однажды Церковь последовала воззванию апостолов: в девятнадцатом веке были распространены миллионы экземпляров карманных Евангелий от Иоанна.

Евангелие от Иоанна является также одной из самых любимых книг Библии - если не самой любимой - для многих зрелых и ревностных христиан.

Иоанн не просто перечисляет некоторые факты из жизни нашего Господа; в его книге мы находим много рассуждений, размышлений апостола, пребывавшего с Христом от дней своей юности в Галилее до весьма преклонных годов в Асии. В его Евангелии мы находим тот знаменитый стих, который Мартин Лютер назвал "Благой Вестью в миниатюре" - Иоанна 3,16.

Будь Евангелие от Иоанна единственной книгой в НЗ, в нем нашлось бы достаточно материала для изучения и размышления на всю оставшуюся жизнь всякому желающему.

Вопрос об авторстве четвертого Евангелия в последние 150 лет обсуждался очень широко и активно. Причина такого повышенного интереса лежит, несомненно, в той уверенности, с которой евангелист свидетельствует о Божественности Иисуса Христа. Были предприняты попытки доказать, что это Евангелие вышло не из-под пера очевидца, а является произведением неизвестного, но гениального богослова, жившего пятьдесят или сто лет спустя после описываемых им событий. Следовательно, он отражает позднее учение Церкви о Христе, а не то, Кем Иисус был в действительности, что Он на самом деле говорил и что на самом деле делал.

Климент Александрийский писал о том, как близкие друзья Иоанна, найдя его в Ефесе, предложили ему написать собственное Евангелие в дополнение к имеющимся синоптическим. И вот, по наитию Духа Святого, апостол создал свое духовное Евангелие. Это вовсе не означает, что остальные Евангелия недуховны . Просто то особое ударение, которое Иоанн делает на словах Христа и на более глубоком значении тех чудесных знамений, которые Он явил, дает нам право выделить данное Евангелие как "духовное".

Внешние свидетельства

Первые письменные свидетельства о том, что автором рассматриваемого Евангелия является Иоанн, находят в трудах Феофила из Антиохии (ок. 170 г. н. э.). Однако имеются и другие, более ранние, неявные упоминания и ссылки на четвертое Евангелие у Игнатия, Юстина Мученика, Тациана, в Муратори каноне и у еретиков Василидия и Валентина.

Ириней замыкает цепь учеников, идущую от Самого Иисуса Христа к Иоанну, от Иоанна к Поликарпу и от Поликарпа к Иринею. Таким образом охватывается период от времени зарождения христианства до конца второго столетия. Ириней часто цитирует это Евангелие, считая его творением Иоанна и воспринимая его как признанное Церковью. Начиная с Иринея, данное Евангелие получило всеобщее признание, в том числе Климента Александрийского и Тертуллиана.

Существует предположение, что самый конец двадцать первой главы был добавлен старейшинами Ефесской церкви в конце первого столетия, чтобы поощрять верующих к принятию Евангелия от Иоанна. Стих 24 обращает нас вновь к "ученику, которого любил Иисус", упомянутому в стихе 20, а также в главе 13. Эти указания всегда воспринимались как относящиеся к апостолу Иоанну.

Либералы же утверждали, что четвертое Евангелие было написано в конце второго столетия. Но в 1920 году в Египте был обнаружен фрагмент восемнадцатой главы Евангелия от Иоанна (Папирус 52, датируемый при помощи объективных методов первой половиной второго века, приблизительно 125 г. н. э.). Тот факт, что он был найден в провинциальном городке (а не в Александрии например), подтверждает, что традиционно признанная дата написания - конец первого века - верна, поскольку требовалось некоторое время, чтобы рукописи из Ефеса распространились до пределов южного Египта. Подобный же фрагмент из пятой главы Евангелия от Иоанна, Папирус Егертон 2, который тоже относят к началу второго столетия, еще более подкрепляет предположение о том, что данное Евангелие было написано при жизни апостола Иоанна.

Внутренние свидетельства

В конце девятнадцатого века известный англиканский ученый-богослов, епископ Весткотт, очень убедительно доказывал авторство Иоанна. Последовательность его рассуждений такова: 1) автор, несомненно, является иудеем - манера письма, словарный запас, знание иудейских обычаев и культурных особенностей, а также ветхозаветный подтекст, проступающий в Евангелии, - все это подтверждает данное предположение; 2) это иудей, проживающий в Палестине (1,28; 2:1,11; 4,46; 11:18,54; 21,1-2). Он хорошо знает Иерусалим и храм (5,2; 9,7; 18,1; 19:13,17,20,41; см. также 2,14-16; 8,20; 10,22); 3) он является очевидцем того, о чем повествует: в тексте встречается множество мелких деталей о месте действия, лицах, времени и нравах (4,46; 5,14; 6,59; 12,21; 13,1; 14:5,8; 18,6; 19,31); 4) это один из апостолов: он выказывает знание внутренней жизни в кругу учеников и жизни Самого Господа (6:19,60-61; 12,16; 13:22,28; 16,19); 5) поскольку автор называет поименно других учеников, но никогда не упоминает себя, это дает нам право предположить, что безымянный ученик из 13,23; 19,26; 20,2; 21:7,20 - апостол Иоанн . Еще три важных места, подтверждающих, что автор Евангелия - очевидец описываемых событий: 1,14; 19,35 и 21,24.

III. ВРЕМЯ НАПИСАНИЯ

Ириней с уверенностью утверждает, что Иоанн написал свое Евангелие в Ефесе. Если он прав, то самая ранняя из возможных датировок относится примерно к 69 или 70 г. н. э. - время прибытия Иоанна в Ефес. Так как Иоанн нигде не упоминает о разрушении Иерусалима, можно предположить, что этого еще не случилось. Данный факт позволяет сделать вывод, что Евангелие было написано до этого страшного события.

Ряд весьма либерально настроенных ученых, специалистов по Библии, прослеживая некую связь со свитками, найденными у Мертвого моря, выдвинули версию о том, что Евангелие от Иоанна было написано в 45-66 гг.

Это само по себе событие неординарное, так как обычно именно либералы настаивают на более поздних датировках, в то время как консерваторы защищают версии о датировках ранних.

В данном случае традиция ранней Церкви стоит на стороне более поздней даты написания.

Доводы в пользу конца первого столетия достаточно вески. Большинство ученых согласно с мнением Иринея, Климента Александрийского и Иеронима, что Евангелие от Иоанна написано последним из четырех и частично опирается на синоптические.

Тот факт, что в этом Евангелии ничего не говорится о разрушении Иерусалима, возможно, объясняется тем, что книга написана пятнадцать-двадцать лет спустя , когда первое потрясение уже прошло. Ириней пишет, что Иоанн жил до времени правления императора Траяна, который взошел на престол в 98 году, значит, вполне вероятно, что Евангелие было написано незадолго до этого. Имеющиеся в Евангелии упоминания об "иудеях" тоже скорее свидетельствуют о более поздней дате, когда противодействие христианству со стороны иудеев переросло в гонения.

Итак, точную дату написания установить не представляется возможным, однако наиболее вероятен период с 85 по 95 г. н. э.

IV. ЦЕЛЬ НАПИСАНИЯ И ТЕМА

Все Евангелие от Иоанна строится вокруг семи чудес, или знамений, совершенных Иисусом на глазах у людей.

Каждое из этих знамений служило доказательством того, что Иисус есть Бог. (1) Претворение воды в вино на свадебном пиру в Кане Галилейской (2,9). (2) Исцеление сына царедворца (4,46-54). (3) Исцеление больного около купальни Вифезда (5,2-9). (4) Насыщение пяти тысяч (6,1-14). (5) Хождение Иисуса по морю Галилейскому, чтобы спасти учеников от бури (6,16-21). (6) Исцеление слепорожденного (9,1-7). (7) Воскрешение Лазаря (11,1-44). В дополнение к этим семи чудесам, совершенным принародно, есть еще одно, восьмое чудо, которое Христос совершил в присутствии учеников уже после Своего воскресения, - ловля рыбы (21,1-14).

Чарльз Р. Эрдман писал, что четвертое Евангелие "подвигло больше людей следовать за Христом, вдохновило больше верующих на праведное служение и поставило перед исследователями большее количество труднейших задач, чем любая другая книга".

Именно по Евангелию от Иоанна восстанавливается хронология Христова служения на земле. Если следовать трем другим Евангелиям, может показаться, что оно продолжалось только год. Упоминание же ежегодных всенародных праздников у Иоанна вычленяет период примерно в три года. Обратите внимания на следующие места: первый праздник Пасхи иудейской (2,12-13); "праздник иудейский" (5,1) - это может быть или Пасха или Пурим; второй (или третий) праздник Пасхи (6,4); поставление кущей (7,2); праздник Обновления (10,22) и последний праздник Пасхи (12,1).

Иоанн также очень точен в упоминаниях времени. Если трех других евангелистов вполне устраивают приблизительные указания на время, то Иоанн отмечает такие детали, как седьмой час (4,52); третий день (2,1); два дня (11,6); шесть дней (12,1).

Стиль и словарный состав этого Евангелия уникальны и сопоставимы только со стилем посланий Иоанна.

Предложения в нем коротки и просты. Автор явно мыслит по-еврейски, хотя пишет по-гречески. Зачастую предложения тем короче, чем важнее заключенная в них мысль. Словарный состав более ограничен по сравнению с остальными Евангелиями, но более глубок по смыслу. Обратите внимание на следующие важные слова и на то, как часто они встречаются в тексте: Отец (118), веровать (100), мир (78), любить (45), свидетельствовать (47), жизнь (37), свет (24).

Отличительной чертой Евангелия от Иоанна является частое использование автором числа семь и чисел, кратных семи. На протяжении всего Священного Писания с этим числом всегда связана идея совершенства и полноты (см. Быт. 2,1-3). В данном Евангелии Дух Божий сделал откровение Божье в лице Иисуса Христа совершенным и полным, поэтому примеры и различные образы, связанные с числом семь, встречаются здесь довольно часто.

Известны также семь "Я есмь" из Евангелия от Иоанна: (1) "хлеб жизни" (6:35,41,48,51); "свет миру" (8,12; 9,5); "дверь" (10:7,9); "пастырь добрый" (10:11,14); "воскресение и жизнь" (11,25); "путь и истина и жизнь" (14,6) и "Лоза" (15:1,5). Менее известны другие "Я есмь" или "это Я", за которыми не следует определение: 4,26; 6,20; 8:24,28,58; 13,19; 18:5,8; в последнем стихе дважды.

В шестой главе, где говорится о хлебе жизни, греческое слово, переводимое как "хлеб" и "хлебы", встречается двадцать один раз - число, кратное семи. В этой же главе словосочетание "хлеб с неба" встречается ровно семь раз, столько же, сколько выражение "сшедший с небес".

Таким образом, можно сделать вывод, что Иоанн написал это Евангелие, чтобы все прочитавшие "уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его" (20,31).

План

I. ПРОЛОГ: ПЕРВОЕ ПРИШЕСТВИЕ СЫНА БОЖЬЕГО (1,1-18)

II. ПЕРВЫЙ ГОД СЛУЖЕНИЯ СЫНА БОЖЬЕГО (1,19 - 4,51)

III. ВТОРОЙ ГОД СЛУЖЕНИЯ СЫНА БОЖЬЕГО (Гл. 5)

IV. ТРЕТИЙ ГОД СЛУЖЕНИЯ СЫНА БОЖЬЕГО: ГАЛИЛЕЯ (Гл. 6)

V. ТРЕТИЙ ГОД СЛУЖЕНИЯ СЫНА БОЖЬЕГО: ИЕРУСАЛИМ (7,1 - 10,39)

VI. ТРЕТИЙ ГОД СЛУЖЕНИЯ СЫНА БОЖЬЕГО: ПЕРЕЯ (10,40 - 11,57)

VII. СЛУЖЕНИЕ СЫНА БОЖЬЕГО СВОИМ ИЗБРАННЫМ (Гл. 12 - 17)

VIII. СТРАДАНИЯ И СМЕРТЬ СЫНА БОЖЬЕГО (Гл. 18 - 19)

IX. ТОРЖЕСТВО СЫНА БОЖЬЕГО (Гл. 20)

X. ЭПИЛОГ: ВОСКРЕСШИЙ СЫН БОЖИЙ СО СВОИМИ ИЗБРАННЫМИ (Гл. 21)

З. Иисус умывает ноги Своим ученикам (13,1-11)

В главе 13 повествование разворачивается в верхней части Иерусалима. Иисус больше не ходил среди враждебных иудеев. Он уединился со Своими учениками в верхней комнате в Иерусалиме, чтобы остаток времени перед предстоящим испытанием и распятием на кресте провести в общении с ними. Главы 13-17 Ев. от Иоанна - одно из наиболее любимых мест во всем НЗ.

13,1 За день до распятия на кресте Господь Иисус знал, что пришел Его час умереть, воскреснуть и возвратиться на небеса. Он возлюбил Своих сущих в мире, то есть тех, кто действительно уверовал. Он до конца Своего земного служения возлюбил их и будет любить их вечно. Но Он также возлюбил их безграничной любовью, что и собирался доказать.

13,2 Иоанн не говорит, какая вечеря упомянута здесь - пасхальная вечеря, Вечеря Господня или обычная трапеза. Дьявол вложил в сердце Иуды мысль о том, что как раз настало время предать Иисуса. Иуда замыслил зло против Господа намного раньше, но теперь ему был подан сигнал для выполнения его грязных планов.

13,3 Стих 3 подчеркивает, кто исполнял обязанности раба - не просто равви, или учитель, но Иисус, сознававший Свою Божественность. Он знал, какое дело было поручено Ему; Он знал, что Он от Бога исшел и к Богу отходит.

13,4 Он осознавал, Кто Он, Свою миссию и судьбу, которая позволила Ему наклониться и помыть ноги ученикам. Встав с вечери, Господь снял с Себя верхнюю длинную одежду. Затем, взяв полотенце, препоясался им, как передником, занимая место раба. Мы могли бы ожидать, что этот случай будет описан в Евангелии от Марка, Евангелии Совершенного Слуги. Но то, что этот случай помещен в Евангелии Сына Божьего, делает его тем более замечательным.

Этот символический акт напоминает нам о том, что Господь оставил небесные чертоги из слоновой кости, пришел в этот мир как Слуга и служил тем, кого создал.

13,5 В восточных странах носят открытые сандалии, что создает необходимость часто мыть ноги. Было общепринято и считалось признаком гостеприимства и любезности, когда раб хозяина умывал ноги его гостям. Здесь Божественный Хозяин стал рабом и выполнил это скромное поручение. Иисус в ногах у предателя - какая картина! Какой урок для нас!

13,6 Петр был потрясен мыслью о том, что Господь умоет его ноги, и выразил свое неодобрение: как столь великий Господь может снизойти к столь недостойному, как он. Вид Бога в роли слуги вызывает беспокойство.

13,7 Иисус объяснил Петру, что Его поступок имеет духовное значение. Мытье ног олицетворяло некое духовное омовение. Петр знал, что Господь выполняет физическое действие, но не понимал его духовной значимости . Однако он уразумеет вскоре, потому что Господь это объяснит. И он уразумеет это из собственного опыта, когда позже, после своего отречения, возвратится к Господу.

13,8 Петр - живой пример крайностей человеческого характера. Он поклялся, что Господь никогда не будет умывать его ноги; здесь "никогда" буквально означает "но не вечно". Господь ответил Петру, что без этого омовения не может быть никакого единения с Ним. Значение умывания ног теперь раскрыто. Так как христиане живут в этом мире, они соприкасаются с грязью. Они слышат мерзкие разговоры, видят безобразные вещи, работают с безбожными людьми, и это неизбежно покрывает грязью каждого верующего. Он должен постоянно омываться, очищаться. Это очищение осуществляет вода Слова. Когда мы читаем и изучаем Библию, когда слышим, что она проповедует и обсуждаем это друг с другом, то обнаруживаем, что она очищает нас от внешних злых влияний. С другой стороны, чем больше мы пренебрегаем Библией, тем больше это злое влияние может оставаться в наших умах и жизнях, не причиняя нам особых беспокойств. Когда Иисус сказал: "Не имеешь части со Мною", Он имел в виду не то, что Петр не сможет спастись, пока Он не омоет его ног, а то, что общение с Господом может поддерживаться только через непрерывное очищающее действие Священного Писания в его жизни.

13,9-10 Теперь Петр впал в другую крайность. Минуту назад он говорил: "Никогда". Теперь он сказал: "Омой всего меня".

У человека, идущего из общественной умывальни, ноги опять станут грязными. Но ему не нужно еще раз полностью омываться, ему нужно только вымыть ноги. "Омытому нужно только ноги умыть, потому что чист весь".

Существует различие между баней, или купальней, и миской, умывальницей. Купальня символизирует очищение, полученное в момент спасения. Очищение от наказания за грех через Кровь Христа происходит только раз. Умывальница символизирует очищение от грязи греха, которое должно происходить непрерывно под действием Слова Божьего. Есть только одна купальня, но много умывальниц для ног. "Вы чисты, но не все" означает, что все ученики прошли купальню духовного возрождения, кроме Иуды. Он так и не принял спасение.

13,11 Обладая всеведением, Господь знал , что Иуда предаст Его, потому и Он выделил одного из них, как никогда не проходившего через искупительную купальню спасения.

И. Иисус учит Своих учеников следовать Его примеру (13,12-20)

13,12 Здесь сказано, что Христос умыл ноги всем ученикам. Затем Он надел Свою одежду и, возлегши опять, стал объяснять им духовное значение сделанного. Он начал беседу с вопроса. Интересно проанализировать вопросы Спасителя. Они представляют один из Его наиболее эффективных методов обучения.

13,13-14 Ученики подтвердили, что Иисус - их Учитель и Господь, и были правы. Но Его пример показал, что самое высокое положение в Царстве принадлежит слуге.

Если Господь и Учитель умыл ноги ученикам, чем оправдаются они, если не будут умывать ноги друг другу? Имел ли Господь в виду, что они должны буквально мыть водой ноги друг другу? (В Восточных странах есть обычай буквально умывать ноги другим, но это только один из примеров скромного служения.) Учреждал ли Он здесь церковный обряд? Нет, это действие имело духовное значение. Он говорил ученикам, что они должны содержать друг друга в чистоте постоянного общения в Слове. Если кто-нибудь заметит, что брат его увлекся суетой или становится равнодушным, он должен с любовью назидать его согласно Библии.

13,15-16 Господь подал им пример, наглядный урок того, что они должны делать друг для друга в духовном смысле.

Если гордыня или личная озлобленность мешают нам нагнуться и услужить нашим братьям, мы должны помнить, что мы не больше, чем наш Господин. Он смирился, чтобы умыть ноги тем, кто был недостоин и неблагодарен, зная, что один из них предаст Его. Смогли бы вы наклониться и послужить человеку, зная, что он собирается предать вас за деньги? Посланники (ученики) не должны считать себя слишком высокими для тех дел, которые делал Пославший их (Господь Иисус).

13,17 Знать эти истины о смирении, бескорыстии и служении - это одно; но можно знать их и никогда не исполнять. Реальная ценность и благословение в их исполнении!

13,18 Все истины о служении, которым Господь только что учил, не относились к Иуде. Он не был одним из тех, кого Господь пошлет по всему миру с Евангелием. Иисус знал, что сказанное в Священном Писании, в частности в Псалме 41,9, о Его предательстве сбудется. Иуда был тем, кто ел с Господом в течение трех лет и все же поднял... пяту свою на Него, - выражение, указывающее на то, что он предал Господа. В Псалме 41 предатель описан Господом как "мой близкий друг".

13,19 Господь открыл ученикам, что будет предан, чтобы, когда это сбудется, они поверили, что Он обладает истинной Божественностью. "...Вы поверили, что это Я ЕСМЬ". Иисус в НЗ - это Иегова Ветхого. Таким образом, сбывшееся пророчество - одно из великих доказательств Божественности Христа, а также, добавим здесь, и богодухновенности Священного Писания.

13,20 Наш Господь знал, что будет предан и что это может стать причиной преткновения и сомнений учеников. Поэтому Он добавил слова поддержки и ободрения. Они должны помнить, что посланы с Божественной миссией. Им следует настолько сильно отождествиться с Ним, чтобы принимающие их тем самым принимали и Его . Подобно тому как принимающие Христа принимают Бога Отца. Таким образом, близкая связь с Богом Сыном и Богом Отцом должна быть для них поддержкой.

К. Иисус предсказывает, что будет предан (13,21-30)

13,21-22 Знание того, что один из учеников предаст Его, причиняло Господу глубокое беспокойство. Кажется, что здесь Иисус предоставил предателю последнюю возможность отказаться от своего злого плана. Не разоблачая его открыто, Господь показал, что знает о намерении одного из двенадцати предать Его. Тем не менее даже это не изменило планов предателя.

Прочие ученики не подозревали Иуду. Они были удивлены, что один из их числа сделает такое, и недоумевали, кто это может быть.

13,23 В те дни люди во время еды за столом не сидели, а полулежали, опираясь на ложе. Иоанн, автор этого Евангелия, был тем учеником, которого любил Иисус. Он не упомянул свое имя, но не побоялся заметить, что ему принадлежало особое место в сердце Спасителя. Господь любил всех учеников, но Иоанн пользовался Его особым расположением.

13,24-25 Ему Петр сделал знак, чтобы не говорить вслух. Возможно, кивнув головой, он попросил Иоанна выяснить имя предателя. Иоанн, припав к груди Иисуса, задал шепотом роковой вопрос, на который, вероятно, таким же тихим голосом последовал ответ.

13,26 Иисус ответил, что тот, кому Он подаст кусок хлеба, обмакнув его в вино, и есть предатель. Некоторые говорят, что на Востоке хозяин во время еды подает хлеб почетному гостю.

Делая Иуду почетным гостем, Господь оказывал ему Свою особую милость и любовь, таким образом пытаясь призвать его к раскаянию. Другие предполагают, что обычно так подавали хлеб во время иудейской пасхальной вечери. Если это так, то Иуда ушел во время иудейской пасхальной вечери, до того как была учреждена Вечеря Господня.

13,27 Дьявол уже вложил в сердце Иуды мысль предать Господа. Теперь сатана вошел в него. Сначала это было просто предложение. Но Иуда его принял, оно понравилось ему, и он согласился с ним. Теперь дьявол взял его под свой контроль. Как только Господь окончательно показал, кто является предателем, Он велел ему делать это скорее. Очевидно, Он не поощрял его делать злое, но просто выражал печальное смирение.

13,28-29 Этот стих подтверждает, что предыдущий разговор о хлебе между Иисусом и Иоанном другие ученики не слышали. Они все еще не знали, что Иуда собирается предать их Господа.

Некоторые думали, что Иисус просто велел Иуде пойти и быстро купить кое-что для праздника или, поскольку Иуда был казначеем, попросил его дать что-нибудь нищим.

13,30 Иуда принял кусок хлеба, как символ особой благосклонности, а затем оставил общество Господа и других учеников. Священное Писание добавляет значащие слова "а была ночь".

Для Иуды ночь была не только в буквальном, но и в духовном смысле - ночь мрака и угрызений совести, которая никогда не кончится. Для тех, кто поворачивается спиной к Спасителю, ночь будет всегда.

Л. Новая заповедь (13,31-35)

13,31 Как только Иуда ушел, беседа Иисуса с учениками стала более свободной и задушевной. Напряженность спала. "Ныне прославился Сын Человеческий", - сказал Он. Господь находился в ожидании дела искупления, которое Он собирался исполнить. Его смерть, может быть, выглядела как поражение, но все же это был способ привести потерянных грешников к спасению. За ней следовали Его воскресение и вознесение, и в этом всем Он явил величайшую славу. И Бог прославился в делах Спасителя. Его смерть означала, что Он святой Бог, Который не мог терпеть наши грехи, но также и любящий Бог, не желающий смерти грешника; она объявила, как Он, справедливый Бог, все же мог оправдать грешников. Каждый из атрибутов Божественности достиг свой наивысшей точки на Голгофе.

13,32 "Если Бог прославился в Нем - а Он прославился, - то и Бог прославит Его в Себе". (Греческая грамматика (условие первого рода плюс ei в изъявительном наклонении) предполагает, что это истинно.) Бог увидит, что Его любимому Сыну воздается достойная честь. "И вскоре прославит Его" - без задержки. Бог Отец выполнил это предсказание Господа Иисуса, воскресив Его из мертвых и посадив по правую руку от Себя на небесах. Бог не будет ждать, пока восстановится Царство. Он сразу же прославит Своего Сына.

13,33 Впервые Господь Иисус обратился к Своим ученикам, как к малым детям, - с ласковыми словами. И Он поступил так только после того, как ушел Иуда. Недолго уже оставалось быть Ему с ними. Вскоре Он умрет на кресте. Они будут искать Его, но не смогут последовать за Ним, поскольку Он возвратится на небеса. Господь сказал то же самое иудеям, но Он вкладывал в те слова иной смысл. Для учеников Его уход будет лишь временным.

Он придет к ним снова (гл. 14). Но для иудеев Его уход окончательный и безвозвратный. Он возвратится на небеса, и они не смогут последовать за Ним из-за своего неверия.

13,34 В Его отсутствие ученики должны руководствоваться заповедью любви. Эта заповедь не была нова по времени, потому что Десять заповедей учили любви к Богу и ближнему. Но эта заповедь была новой в другом. Она новая, потому что Дух Святой облечет верующих Своей силой, чтобы они могли повиноваться ей. Она новая в том, что превосходит старую заповедь. Последняя заповедовала: "Люби ближнего своего ", а новая: "Любите врагов ваших".

Хорошо сказано, что закон любви к другим теперь имеет новую ясность, движим новыми побуждениями и долгом, иллюстрируется новым примером и требует нового повиновения.

Заповедь была новой, как сказано в стихе, и потому, что призывала к большей любви: "Как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга".

13,35 Знаком христианского ученичества служит не крест на шее или на лацкане пиджака и не особая одежда. Каждый мог бы изображать из себя ученика таким образом. Истинный признак христианина - любовь к своим братьям-христианам. Она требует Божественной силы, и эта сила дается только пребывающим в Духе.

М.Иисус предсказывает отречение Петра (13,36-38)

13,36 Симон Петр не понимал, что Иисус говорит о Своей смерти. Он думал, что Господь собирается в путешествие здесь, на земле, и не понимал, почему он не сможет идти рядом. Господь объяснил, что Петр пойдет за Ним позже, то есть когда умрет, но не может сделать этого теперь.

13,37 С обычным для него рвением и энтузиазмом Петр выразил готовность умереть за Господа. Он думал, что его собственных сил достаточно, чтобы вынести смерть за веру.

Позже он действительно умер за Господа, но это произошло потому, что Бог дал ему особую силу и мужество.

13,38 Иисус проверяет его "ревность не по рассуждению", сообщая Петру кое-что, о чем тот не знал: прежде чем пройдет ночь, он трижды отречется от Господа. Таким образом Петру напомнили о его слабости, трусости и неспособности, полагаясь лишь на свои силы, следовать за Господом даже несколько часов.

1–20. Омовение Христом ног учеников на вечери. – 21–30. Открытие предателя. – 31–34. Обращение Господа к ученикам с последними наставлениями. – 35–36. Вопрос апостола Петра и ответ Господа.

С 13-й главы по 17-ю в Евангелии Иоанна изображаются последние часы, проведенные Господом в кругу Своих учеников. Этот раздел у Иоанна представляет собой нечто самостоятельное в изложении истории жизни Христа. Его можно назвать «Христос в тесном кругу 12-ти». Здесь Господь, ввиду Своей скорой разлуки с ними, дает им последние наставления, чтобы утвердить в них веру и мужество.

Ин.13:1. Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их.

Этот стих имеет в подлинном тексте довольно необычную конструкцию, почему русский перевод нашел нужным здесь сделать некоторую вставку для пояснения мысли, прибавив слова «явил делом, что». Но с толкованием русского перевода трудно согласиться. Прибавление это показывает, что русский перевод высшее проявление любви Христа к ученикам видит только в омовении ног, которое «явило делом» эту любовь. Между тем, если что и могло быть названо проявлением любви, то не символическое вразумление относительно необходимости для учеников смирения, данное им в обряде омовения ног, а вся последующая вполне откровенная беседа Господа со Своими учениками, в которой Он говорил с ними именно как с любимыми Своими детьми, как со Своими друзьями. Поэтому ограничивать смысл первого стиха, только ставя его в отношение к омовению ног, как сделано в русском переводе, совершенно неосновательно. Согласно с толкованиями святых отцов и древних переводов этот стих нужно передать так: «Но так как Он перед праздником Пасхи знал уже, что Его час пришел – чтобы идти из этого мира к Отцу – то Иисус, как возлюбивший Своих (учеников), которые были (оставались) в мире, до конца возлюбил их». Ясно, что здесь идет замечание евангелиста, относящееся не только к следующей истории омовения ног, а ко всему разделу с 13-й по 17-ю главу. Господь со всею силою возлюбил учеников («до конца», ср. Мф. 10:22) именно в это время, почувствовал к ним чрезвычайную жалость именно теперь потому, что этот праздник Пасхи был, как Ему это было известно, последними днями, в которые ученики могли еще иметь свою опору в близком с Ним общении. Скоро они останутся одни, и Господь предвидит, как трудно им будет в то время, какими несчастными и покинутыми они будут тогда себя чувствовать!

Ин.13:2. И во время вечери, когда диавол уже вложил в сердце Иуде Симонову Искариоту предать Его,

«И во время вечери». Евангелист не определяет, когда, в какой день происходила эта вечеря. Но принимая во внимание обстоятельство, что на этой вечери происходит открытие предателя, которое, согласно синоптикам, совершилось именно на последней пасхальной вечери, когда была установлена Евхаристия, мы имеем право заключать, что и Иоанн здесь говорит о последней пасхальной вечери Христа. K этому нужно прибавить, что и там, и здесь ученикам дается от Христа наставление относительно смирения. Но почему Иоанн ничего не сообщает о вкушении Христом с учениками пасхи и об установлении Таинства Евхаристии? Вероятно, потому, что он находил вполне достаточным повествование об этом синоптических Евангелий. (О дне Тайной Вечери по Евангелию Иоанна – см. комментарии к Ин. 18:28).

«Диавол вложил...». См. комментарии к Лк. 22:3.

Ин.13:3. Иисус, зная, что Отец все отдал в руки Его, и что Он от Бога исшел и к Богу отходит,

«Иисус, зная, что...». Эти слова обыкновенно толкуются как уступительное предложение: «хотя Иисус знал... однако» и т.д. Но такое толкование едва ли правильно. Согласнее с контекстом речи видеть здесь обстоятельство причины и передать мысль всего стиха так: «Иисус, так как Ему было известно, что Отец всё – и, следовательно, прежде всего этих двенадцать апостолов, которые должны стать свидетелями о Христе – отдал в руки Его и, следовательно, Он обязан приготовить их к исполнению назначенной им от Бога задачи, а, с другой стороны, зная, что Ему через несколько часов предстоит возвратиться к Отцу Своему, от Kоторого Он пришел и что, следовательно, Ему остается немного времени для научения учеников самым главным добродетелям – смирению и любви друг к другу, которые им так необходимы будут в деле их будущего служения, «встал с вечери», т.е. преподал им последний урок смирения и любви».

Ин.13:4. встал с вечери, снял с Себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, препоясался.

По обычаю, перед вечерей служитель умывал ноги пришедших на трапезу. В настоящий раз служителя не оказалось, а из учеников никто, очевидно, не пожелал оказать Христу и сотоварищам соответственной услуги. Тогда Сам Господь встает с вечери и приготовляется к совершению омовения, которое должен бы сделать простой слуга. Очень вероятно, что поводом к этому послужил спор, происшедший между учениками о первенстве (см. Лк. 22:23).

Ин.13:5. Потом влил воды в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан.

Иоанн, описывая омовение ног, не говорит, с кого начал Христос. Вероятнее всего, первый удостоился этого возлежавший на персях Христа Иоанн, который обычно старается не упоминать своего имени там, где он поставляется впереди других.

«Начал». Это слово евангелист прибавляет ввиду того, что омовение было вскоре прервано разговором Господа с Петром.

Ин.13:6. Подходит к Симону Петру, и тот говорит Ему: Господи! Тебе ли умывать мои ноги?

Ин.13:7. Иисус сказал ему в ответ: что Я делаю, теперь ты не знаешь, а уразумеешь после.

Ин.13:8. Петр говорит Ему: не умоешь ног моих вовек. Иисус отвечал ему: если не умою тебя, не имеешь части со Мною.

Ученики, пораженные тем, что начал делать их Господь и Учитель, не в силах были произнести ни одного слова и молча приняли омовение из рук Христа. Но Петр, как человек, не может сдерживать овладевавших им чувств, выражает горячий протест против того, что хочет для него сделать Христос. Господь не признает возможным в настоящее время объяснить Петру весь смысл Своего действия: Петр поймет это «после», т.е. отчасти в наступающую ночь, когда Петр на опыте собственного падения постиг необходимость смирения и самоуничижения, которое проявил Господь в обряде омовения ног, отчасти же впоследствии, по воскресении Христа, когда Петр увидит, к чему приведет Христа Его самоуничижение (ср. 1 Пет. 3:22). Однако Петр из смирения, которое, однако, было далеко не истинным, потому что в то же время сопровождалось его противлением воле Господа (истинное смирение всегда сопровождается послушанием Господу), упорствует. Чтобы победить упорство Петра, Господь несколько объясняет ему смысл совершаемого Им очищения ног учеников. Он говорит Петру, что омовение ног означает омовение всего человека вообще: «если не умою тебя», а не «ноги твои» только...

«Не имеешь части со Мною». См. комментарии к Мф. 24:51; Лк. 12:46. Господь внушает Петру, что он, не будучи очищен Христом, не будет участвовать с Ним в тех благах, какие заключает в себе основанное Христом Царство, или в вечной жизни. Таким образом, омовение ног истолковывается здесь Господом не только как приглашение учеников к смирению, но и как действие, которым подается ученикам очищающая их от грехов благодатная сила, которая необходима всякому человеку для достижения спасения.

Ин.13:9. Симон Петр говорит Ему: Господи! не только ноги мои, но и руки и голову.

Ин.13:10. Иисус говорит ему: омытому нужно только ноги умыть, потому что чист весь; и вы чисты, но не все.

Ин.13:11. Ибо знал Он предателя Своего, потому и сказал: не все вы чисты.

Петр понимает важность омовения, которое предлагает Христос и, чтобы быть вполне уверенным в получении «части со Христом», просит Христа омыть ему не только ноги, но и голову, как наиболее важную часть тела. Господь отвечает Петру, что тот не нуждается во всецелом очищении, подобно тому как искупавшийся в реке человек не имеет нужды, выйдя на берег, обливать себя водой: ему нужно сполоснуть только ноги, к которым пристала грязь, пока человек дошел до того места, где положил свою одежду. В крещении покаяния и в постоянном общении с Христом ученики Христа уже очистились, насколько это было возможно до ниспослания Духа Святого, но тем не менее «хождение» среди рода развращенного и грешного (Мф. 17:17) не могло не оставить на ногах учеников некоторых грязных пятен, которые Господь и предлагает им смыть Его благодатью или любовью. Очень возможно, что при этом Господь хотел дать понять Петру, что он должен отрешиться от узкого иудейского воззрения на Мессию и Его Царство, это действительно мешало Петру примириться с мыслью о необходимости для Христа крестной смерти (Мф. 16:22).

«Но не все». Этим Господь, с одной стороны, давал понять, что Ему хорошо был известен замысел предателя, с другой, Он и в эти последние минуты обращался к совести Иуды, давая ему время одуматься. Евангелист особенно оттеняет первую сторону, потому что в то время как он писал Евангелие, некоторые враги христианства ставили в качестве возражения христианам, что Христос не предвидел того, что в числе Его ближайших учеников очутится изменник. Нет, – как бы говорит евангелист, – Христос хорошо знал об этом.

Ин.13:12. Kогда же умыл им ноги и надел одежду Свою, то, возлегши опять, сказал им: знаете ли, что Я сделал вам?

Ин.13:13. Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно говорите, ибо Я точно то.

Ин.13:14. Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу.

Ин.13:15. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам.

Разъясняя ближайший смысл омовения ног, Господь говорит, что Он этим дал пример того, как Его последователи должны поступать в отношении друг к другу.

«Вы должны умывать...». Это повеление, конечно, нужно понимать не в буквальном, а в символическом смысле. Так, в 1 Тим. 5омовение ног упоминается как проявление или синоним деятельной христианской любви к ближнему. Господь здесь говорит не о том, что именно должны делать Его ученики, а о том, как они должны, с какими мыслями и чувствами совершать служение ближним. Нужно делать это не только в силу обязанности, но из любви, как сделал это Сам Христос.

«Господь и Учитель». Эти названия соответствуют тогдашним еврейским титулам, какими величали раввинов их ученики: «мара» и «равви». Но Христос, конечно, придает этим наименованиям, с которыми апостолы обращались к Нему, реальное значение. Его апостолы, конечно, видят в Нем единого истинного Учителя и истинного Владыку, и они вполне правы, потому что Он в самом деле таков. А отсюда следует, что они обязаны во всей точности исполнять Его повеления.

Ин.13:16. Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего, и посланник не больше пославшего его.

Ин.13:17. Если это знаете, блаженны вы, когда исполняете.

То, что для апостолов необходимо идти на всякое самопожертвование, Господь обосновывает тем же соображением, какое было высказано Им, когда Он в первый раз посылал апостолов на проповедь. См. комментарии к Мф. 10:24.

«Блаженны вы...». См. Мф. 5:3.

Ин.13:18. Не о всех вас говорю; Я знаю, которых избрал. Но да сбудется Писание: ядущий со Мною хлеб поднял на Меня пяту свою.

Ин.13:19. Теперь сказываю вам, прежде нежели то сбылось, дабы, когда сбудется, вы поверили, что это Я.

С грустью опять Христос замечает, что не все Его ученики могут назваться «блаженными». «Я знаю, которых избрал», – прибавляет Христос. Ученики еще не знают, что среди них есть предатель, а Христос уже давно это знает. Но, подчиняясь воле Отца, выраженной в Священном Писании, Он не принял никаких мер к удалению предателя из среды окружавших Его апостолов. Псалом 40, из которого здесь приводится один стих (Пс. 40:10), понимается евангелистом, несомненно, как псалом пророчественный, предрекающий тяжкую участь Мессии.

«Поднял на Меня пяту свою», т.е., притворяясь Моим другом, хотел раздавить Меня, когда Я лежал на земле. Некоторые же видят здесь сравнение с конем, который неожиданно бьет копытами стоящего сзади него хозяина или работника, поставленного ходить за конем. Пусть же апостолы знают, что предательство не застигло Христа неожиданно!

«Что это Я». Господь говорит о Себе как о всеведущем Иегове. См. комментарии к Ин. 8:24.

Ин.13:20. Истинно, истинно говорю вам: принимающий того, кого Я пошлю, Меня принимает; а принимающий Меня принимает Пославшего Меня.

Здесь Христос возвращается к главной мысли Своей беседы с учениками о смысле омовения ног и хочет обосновать мысль о том, что они могут назваться «блаженными» (см. стих 17). По содержанию это изречение сходно с 40-м стихом 10-й главы Евангелия Матфея, но здесь оно имеет тот смысл, что самоунижение, которому подвергнет Себя Христос и которое Он изобразил под символическим действием омовения ног ученикам, нисколько на самом деле не повредит Его величию. «Принимать Христа», т.е. верить в Него – все равно, что верить в Бога,а доверять апостолам, все равно, что слушать с верою проповедь Самого Христа. Не должны ли апостолы чувствовать себя блаженными, имея такое убеждение в силе своей проповеди, с которой они пойдут в мир? Если и они будут идти на всякое самоуничижение ради Христа и братьев своих по вере, это нисколько не повредит им.

Нужно заметить, что еще некоторые отцы и учители Церкви объясняли омовение ног в смысле символическом, то видя здесь отношение к Таинству Евхаристии, то понимая это действие как предуказание на Таинство христианского Kрещения. В новейшее время Луази подробно раскрыл значение этого действия с символической точки зрения. «Иисус, – говорит Луази, преимущественно останавливаясь на отношении омовения ног к Евхаристии и к смерти Христовой, лежащей в основе этого Таинства, – в смерти Своей сделался из любви служителем человека. Евхаристия есть постоянное воспоминание, реальный символ этого служения». Но это служение Христа человеку совершается и в обряде омовения. Евангелист Иоанн потому и не упоминает об установлении Евхаристии, что считает вполне соответствующим Евхаристии омовение ног. Снятие одежд Христом обозначает сложение Им с Себя жизни; полотенце, которым препоясался Христос, означало пелены, которыми Христос был обвит при погребении и т.д. Вода крещения также символически представляется водой, которую налил Христос в умывальницу.

Но такие объяснения представляются в высшей степени искусственными и проще сказать вместе с известным проповедником Нэбе, что омовение ног, во-первых, есть пример смиренной любви, во-вторых, символическое изображение действия благодати Христовой на наше сердце и, в-третьих, руководящий образец для нас в наших отношениях к братьям.

Ин.13:21. Сказав это, Иисус возмутился духом, и засвидетельствовал, и сказал: истинно, истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня.

Мысль о том, что среди учеников находится предатель, возмутила душу Христа (см. Ин. 11:33), это отметил только один Иоанн, как ближе всех возлежавший около Христа. Но это возмущение скоро прошло, и через несколько мгновений Господь сказал ясно и определенно, не волнуясь («засвидетельствовал»), что один из апостолов Его предаст. См. комментарии к Мф. 26:21.

Ин.13:22. Тогда ученики озирались друг на друга, недоумевая, о ком Он говорит.

Ин.13:23. Один же из учеников Его, которого любил Иисус, возлежал у груди Иисуса.

Ин.13:24. Ему Симон Петр сделал знак, чтобы спросил, кто это, о котором говорит.

Ин.13:25. Он, припав к груди Иисуса, сказал Ему: Господи! кто это?

Здесь только один евангелист Иоанн сообщает, что по просьбе Петра ученик, возлежавший на персях Иисусовых, тихо спросил Христа, кого Он имеет в виду, говоря о предателе. О возлежании за столом см. комментарии к Мф. 26:20.

«Один из учеников...». Это был, конечно, Иоанн, обыкновенно не называющий себя по имени (ср. Ин. 1:40, 19:26, 21:7, 20).

«Ему Симон Петр сделал знак». Апостол Петр, очевидно, сам не мог неслышно для других сказать что-нибудь Христу: он возлежал не на том ложе, на котором возлежал Христос. Но он был обращен лицом к Иоанну, Господь же обращен был лицом в сторону, противоположную той, где находился Петр, и потому Петр сделал Иоанну некоторый знак, выражавший просьбу потихоньку спросить о предателе у Христа. Потом, Петр после своего неудачного замечания, сделанного им Господу по поводу омовения ног, чувствовал, конечно, некоторое смущение, мешавшее ему обратиться с вопросом к Господу (свт. Иоанн Златоуст).

Ин.13:26. Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам. И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту.

Господь, подавая Иуде обмакнутый кусок хлеба, этим указал на предателя. Что это был за кусок, евангелист не говорит. Некоторые (еп. Михаил) полагают, что это опреснок, окунутый в соус из горьких трав, и такое предположение очень вероятно. Само же действие Господа не было отмечено другими Его учениками, кроме Иоанна, как что-то выходящее из ряда вон, потому что за пиршеством на востоке хозяин – а таким в настоящем случае являлся Христос – обыкновенно разделял куски хлеба и мяса своим гостям. Отсюда можно сделать еще и такой вывод, что Господь, предлагая кусок хлеба Иуде, и теперь еще хотел пробудить в нем лучшие чувства.

Ин.13:27. И после сего куска вошел в него сатана. Тогда Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее.

Ин.13:28. Но никто из возлежавших не понял, к чему Он это сказал ему.

Ин.13:29. А как у Иуды был ящик, то некоторые думали, что Иисус говорит ему: купи, что нам нужно к празднику, или чтобы дал что-нибудь нищим.

Ин.13:30. Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь.

Иуда должен бы тронуться этим знаком любви, но он был уже слишком ожесточен. На ожесточенных же людей и самые большие благодеяния тех лиц, против которых они ожесточены, производят еще более ожесточающее действие. Получив знак любви, Иуда от этого еще более ожесточился, и тогда в него «вошел сатана», т.е. завладел им уже окончательно, чтобы более не выпустить его из своих рук. В нем еще сильнее вспыхнула ненависть ко Христу, ему было тяжко оставаться в обществе Христа и апостолов, и он начал придумывать предлог к тому, чтобы оставить вечерю. Господь видит его терзания и отпускает: пусть он скорее совершит то, к чему стремится его душа. Но никто из учеников, конечно, кроме Иоанна, не понял слов Христа. Они полагали, что Христос посылает Иуду что-либо купить к празднику. Отсюда видно, что лавки в Иерусалиме были еще не закрыты (ср. Мф. 25:9-11) и, следовательно, вечеря, которую совершал Христос, совершена была на день ранее узаконенного времени для совершения пасхи.

«А была ночь». Этими словами евангелист отмечает наступление той мрачной поры, о которой Господь говорил ученикам ранее (см. Ин. 9:4, 11:10).

Ин.13:31. Kогда он вышел, Иисус сказал: ныне прославился Сын Человеческий, и Бог прославился в Нем.

Ин.13:32. Если Бог прославился в Нем, то и Бог прославит Его в Себе, и вскоре прославит Его.

С удалением предателя, отправившегося за отрядом, который должен был взять Христа, Господь видит Свою деятельность уже законченной. Сын Человеческий, или Мессия, теперь является уже прославившимся, но это еще не то вечное, последнее прославление, о котором предсказывали пророки и которое будет иметь место только в будущем (стих 32: «прославит Его»), а прославление посредством принятия страданий и мученической смерти за все человечество. «Полнота славы Христа явилась в страдании Его за грехи мира» (свт. Kирилл Александрийский). Называя Себя здесь Сыном Человеческим, Господь хочет дать понять Своим ученикам, что в Своих страданиях Он является представителем человечества перед Божественным Правосудием и что, следовательно, благодаря Его подвигу прославляется и все человечество.

«И Бог прославился в Нем». Через Христа Бог исполнил все Свои обещания, данные человечеству, и вместе Сам получил прославление от людей, ранее не прославлявших Его, как должно (Рим. 1:19). Притом само человечество в состоянии прославления или восстановления есть слава Божия, потому что в страданиях и смерти Христа человечество ответвило те идеальные требования послушания Богу, какие к нему были предъявлены Богом при введении прародителей человечества в рай (см. Сильченков. Прощальная беседа, с. 15).

«Если Бог прославился в Нем...». Здесь говорится прежде всего о той славе, какая ожидает Самого Христа. Представителя человечества Бог прославил в Себе, т.е. облечет Своей высшей, небесной славой и человеческую природу Христа, божественная же природа Христа никогда не лишалась божественной славы, как это видно из факта преображения, когда временно эта всегда присущая Христу божественная слава просияла сквозь телесную оболочку.

«Вскоре прославит Его». Некоторые (например, Цан) видят здесь ограничение мысли о прославлении, высказанной Христом: Христос будто бы имеет в виду то, что последует в ближайшем будущем, т.е. только Свое воскресение. Но правильнее видеть здесь указание на быстроту последующих событий – вознесения Христа на крест и вознесения на небо: быстро пронесутся дни страданий Христа и недалеко прославление!

Ин.13:33. Дети! недолго уже быть Мне с вами. Будете искать Меня, и, как сказал Я Иудеям, что, куда Я иду, вы не можете придти, так и вам говорю теперь.

Так как предлежащий Христу путь к славе есть путь страданий и смерти и так как теперь ученики еще не пойдут этим путем, то им приходится разлучиться с Христом. При мысли об этой разлуке любовь Христа к ним пробуждается с особой силой и жалость о них охватывает Его сердце. Он называет их поэтому самым ласкательным именем, каким зовет отец своих любимых детей: «дети», или правильнее с греческого – «детки» (τεκνία).

«Будете искать Меня...». Будучи преследуемы и гонимы миром, ученики будут искать Его, Господа и Учителя, но им нельзя будет пойти за Ним. Такие же слова Господь говорил и раньше (Ин. 7:34, 8:21), но там эти слова были обращены к неверующим во Христа иудеям и имели смысл угрозы. Здесь они представляют выражение сожаления к остающимся в мире ученикам.

«Говорю теперь». Дальше уже Господь не считает возможным откладывать объявление ученикам предстоящей разлуки с Ним. Святитель Иоанн Златоуст говорит, что Христос предупреждает их об этой разлуке с той целью, чтобы эта разлука не поразила их своей неожиданностью и чтобы нечаянно наступившие бедствия не смутили их.

Ин.13:34. Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга.

Kак разлучающийся со своими детьми отец, Христос преподает ученикам Свои последние наставления. Прежде всего Он дает им главную заповедь, которую они обязаны соблюдать – это заповедь о взаимной любви. При этом заповедь о любви Христос называет «новой» не потому, чтобы раньше Он не учил их любить друг друга, а потому, что говорит здесь как Царь, основывающий Свое Царство. Его новое Царство основано и на новых началах – именно прежде всего на любви, которая отныне в Царстве Христовом становится основным законом жизни членов этого Царства. В других, земных человеческих царствах в качестве основных государственных законов утверждены были другие начала и, прежде всего, начало государственного эгоизма, ради которого приносилась в жертву всякая человеческая личность. В Царстве же Христа такому началу нет места, и личность сохраняет все свои законные права как образ и подобие Божие. Далее, заповедь о любви, которую здесь дает Христос, является новой даже и по отношению к той заповеди о любви, какая существовала уже в Ветхом Завете (Лев. 19:18), потому что в Ветхом Завете эта заповедь также не имела значения принципа морали, на котором была бы построена вся ветхозаветная этика. А главное, в Ветхом Завете требовалось любить «ближнего своего», т.е. делалось подразделение между людьми: одни были ближе, другие дальше. Господь же здесь говорит не только о ближнем, которого нужно любить, а вообще о людях, которые все стоят друг к другу в отношениях близости. «Любите друг друга» – это значит, что среди последователей Христа не может быть людей, которые не были бы нам близки, что всех мы должны любить, как ближних своих. Некоторые толкователи полагали, что новость заповеди Христовой заключается и в степени любви, в ее силе, доходящей до готовности самопожертвования («люби ближнего больше, чем себя», – толковали древние греческие и некоторые новые толкователи). Но едва ли можно принять такое мнение, потому что частица «как» (καθώς) в выражении «как Я возлюбил»...» не обозначает степени, но скорее (ср. Ин. 17:2, 11) настроение любящего, которое в основе своей, – а не в степени, размере, – должно уподобляться настроению, какое было во Христе (ср. Флп. 2:2).

Ин.13:35. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою.

Эта любовь в духе Христовом пусть служит отличительными признаком истинного последователя Христова (ср. 1 Ин. 3:10). Kонечно, этим не отрицаются и другие признаки истинного ученика Христова, вера и добрые дела, тем не менее несомненно, что в писаниях апостола Иоанна все эти остальные добродетели подводятся под одно и то же понятие – любви (1 Ин. 3:10; Откр. 2:4), подобно тому как и у апостола Павла любовь признается совокупностью совершенства (Kол. 3:14). Но эта любовь, чтобы быть любовью в духе Христовом, должна быть свободной от всякой партийности и нетерпимости по отношению к людям, не исповедующим нашей веры. Нужно, конечно, начинать с любви к людям, нам родным по духу и происхождению, но затем идти всё дальше и дальше в расширении сферы любви, которая должна непременно возвыситься до степени любви ко всем людям, даже и к нашим врагам.

Ин.13:36. Симон Петр сказал Ему: Господи! куда Ты идешь? Иисус отвечал ему: куда Я иду, ты не можешь теперь за Мною идти, а после пойдешь за Мною.

Ин.13:37. Петр сказал Ему: Господи! почему я не могу идти за Тобою теперь? я душу мою положу за Тебя.

Ин.13:38. Иисус отвечал ему: душу твою за Меня положишь? истинно, истинно говорю тебе: не пропоет петух, как отречешься от Меня трижды.

Божественные требования, предъявляемые апостолам, не столько занимают их внимание, сколько угнетает их мысль о том, что Христос покидает их. Выразителем чувств учеников и в этом случае является апостол Петр.

Kраткий разговор Спасителя с Петром Иоанн изображает здесь сходно с повествованием евангелиста Луки (ср. Лк. 22:31-34). Евангелисты Матфей (Мф. 26:31-35) и Марк (Мк. 14:27-31) отличаются здесь от Иоанна в изображении времени, места и повода разговора.

Петр, быть может, полагал, что Господь уходит куда-нибудь из Иудеи для того, чтобы основать Церковь Свою в другой стране, куда ученики почему-то не могли за Ним последовать (свт. Kирилл Александрийский). О том, что Господу предстоит умереть, он не думал или не хотел думать. В ответе Петру Христос почти буквально повторяет то, что выше сказал всем апостолам (стих 33), и этим дает понять, что ничего больше разъяснять им о самом факте, который имеет в виду, не станет. Прибавкой же «после пойдешь за Мною», Господь успокаивает Петра и других учеников, давая им понять, что они пойдут той же дорогой подвижничества и мученичества, какой идет Он, и таким образом снова с Ним соединятся.

«Почему я не могу...». Петр уже и теперь чувствует себя готовым пожертвовать за Христа жизнью, но Господь предрекает ему, что он, напротив, не только не захочет положить теперь души своей за Христа, а до наступления утра отречется от Христа.

Ясно, что Иоанн здесь восполняет повествование евангелиста Луки, у которого предсказание Христа Петру не стоит в непосредственной связи с предыдущими словами Христа (см. Лк. 22 и сл.). Лучше всего из двух евангельских сказаний сделать такое сочетание: 1) Ин. 13:36-37; 2) Лк. 22:32-33; и 3) Ин. 13:38. Евангелисты же Матфей и Марк описывают только продолжение и конец беседы Христа с Петром (Мф. 26:30-31; Мк. 14:29-31; Мф. 26:32-35).